Фиона Макинтош - Гобелен

– «Увы – армия якобитов не сумела захватить Эдинбургский замок… в решающую минуту верх взяло неразумие… Но мы не теряем надежды, что наш государь, король Иаков, скоро прибудет из Франции с подкреплением, столь нам необходимым, и с оружием. Есть точные сведения, что дюжина кораблей, с двумя тысячами солдат и с военным снаряжением на борту, снаряжена в Гавр-де-Грас и готова отплыть в Дамбартон. Армия лорда Мара стала лагерем в окрестностях Перта. Горцев здесь около пяти тысяч. Некоторые из нас, и я в том числе, считают, что следует действовать, пока удача на нашей стороне. Ибо наши силы значительно превосходят войско лорда Аргайла, посему надо бы вторгнуться в Англию немедля, на волне первых побед – ведь на затяжные битвы и осады у нас не хватит оружия. Дорогая Уин, боевой дух в наших войсках остается на высоте, но удерживать его сложно – так же сложно, как сохранять в сухости трут, находясь на болотах. Тебе известно, сколь непостоянны эти горцы. Если горец не идет маршем или не сражается, ему делается скучно, и он ищет себе иных забав, не связанных с войной».

– Брат совершенно прав, – подтвердила Мэри.

Уинифред перевернула страницу.

– «Погода стоит прескверная, а дороги, по которым мы вынуждены пробираться, поистине ужасны и едва ли подходят для конницы. В иной ситуации я страшился бы этих дорог пуще самого дьявола. Мы мерзнем и мокнем, часто – до нитки, и не успеваем обсохнуть как следует. Но сердца наши исполнены отваги и надежды, любовь моя. Скоро я напишу снова. Уверен, что мое следующее письмо будет уже из Англии – и сообщит моей дорогой супруге о полной победе якобитов».

Голос Уинифред чуть дрогнул, когда она, закончив читать о войне, перешла к более интимным строкам.

– «Поцелуй за меня малютку Анну, уверь в моей любви дорогую сестру и зятя. Шлю тебе мою любовь, дабы ты оставалась сильной духом и телом. Я люблю тебя со всей возможной…»

Уинифред густо покраснела.

Мэри сжала ее локоть.

– Пусть сладкие слова достанутся лишь тебе, милая Уинифред. Пойдем, Линтон, у нас полно забот.

Итак, Уинифред стояла в дверном проеме замка Траквер, озябшими руками сжимая лист бумаги. Руки ныли от холода; Уинифред едва ли чувствовала боль. Она ловила остатки скудного дневного света, чтобы еще раз прочесть письмо, написанное желанным супругом; чтобы запомнить наизусть слова любви, обращенные к ней и к их с Уильямом сыну и дочери.

Уилл невредим, бодр духом; для Уинифред это главное. Закрыв глаза, прижав письмо к груди, она зашептала молитву. Уинифред молилась о том, чтобы никакое оружие не нанесло вреда ее обожаемому супругу.

– Боже милосердный, сохрани Уиллу жизнь; сохрани ему жизнь! – шептала Уинифред.

Джейн как раз ехала в такси, и вдруг – она бы присягнуть в этом могла – раздался некий голос, подобный далекому эху. Возможно, это был ее собственный голос, шепчущий молитву. «Боже, сохрани Уиллу жизнь», – мысленно повторяла Джейн. Смахнула слезинку, готовую устремиться вниз по щеке. Стала смотреть на витрины, мимо которых катил автомобиль; поймала себя на отвращении ко всему вокруг – особенно к чужим слезам, к сочувственным взглядам, к всеобщей жалости, пропитавшей бурлящий хаос, через который теперь лежала дорога Джейн. Даже предупредительный шепот родителей действовал на нервы.

– Детка? – взволновалась мать, когда Джейн попросила таксиста остановиться. В этом слове, произнесенном с вопросительной интонацией, Джейн расслышала, в нагрузку к обычной материнской ласке, еще и назойливое стремление опекать «младшенькую».

– Я возвращаюсь в отель.

Джейн попыталась произнести это дружелюбным тоном, но и сама поняла – вышло агрессивно: дескать, не вздумайте мне перечить, дражайшие родители.

Впрочем, тон не смутил Кэтлин.

– Но ведь до отеля далеко. Вдобавок дождь такой сильный.

– Мам, не надо. Мы на Стрэнде. Идти всего минут десять. Что касается дождя, это обычное явление в Лондоне. И у меня есть зонтик.

– Джейн, ты уверена, что хочешь пойти пешком? – под требовательным взглядом матери спросил отец.

Джейн быстро придумала отговорку:

– Мне нужно воздухом подышать, папа.

Слава богу, мама поняла – Джейн необходимо остаться одной.

– Смотри не заблудись, дорогая.

– Постарайся отдохнуть, – напутствовал отец, уже когда Джейн выбралась из автомобиля. – В смысле, обязательно поспи. Тебе надо от всего отрешиться.

Джейн в знак согласия грустно улыбнулась.