Вера Чиркова - Заложница 2

-Не думаю, что теперь несколько дней могут сыграть особое значение в судьбе герцогства. Но что бы ни случилось, Таэльмину я не оставлю и обсуждать это не намерен.

-Даже если придётся прожить тут год? - усмехнулся лекарь, но герцог ему снова не поверил. Да и Тук засопел рядом слишком уж красноречиво.

-Ительс, - отхлебнув напиток, миролюбиво объявил хозяин дома - мне сейчас откровенно объяснили, что никто из вас не имеет права говорить мне правду... потому я её больше ни от кого от вас и не жду. Но если ты хочешь уйти в прибрежные герцогства и намерен пройти вместе со мной испытание придуманное старшими расами, то возьми себе за правило обращаться с нами как с равными. Надоели твои проверки... до тошноты. Ну какими нужно быть... непроходимо подозрительными, чтобы решить, будто мне нужны ваши секреты, артефакты или маги все месте взятые или по отдельности? Это вы шли сюда за каким-то... интересом, а я попал случайно. И никакого восхищения, наблюдая за вашей жизнью, не испытываю. Мне не нравится ездить на говорящих лошадях, бывших когда-то людьми, не нравятся подколки хитрого и вспыльчивого огра, и мне неимоверно опротивели ваши бесконечные испытания. Как будто никто из вас не знает всей моей подноготной и искренне верит, будто я переодетый в герцога преступник. Но особенно отвратительна ваша манера влезать с ногами в чужие личные дела и чувства. У всех вас тут какие-то... чёрствые, холодные души и мне это противно... хотя вас, скорее всего, жалеть нужно. Но не получается... к сожалению.

Лекарь тихо поставил на стол чашку и попытался что-то сказать, но губы его не слушались, а лицо кривились в горькой гримасе. Харн недоуменно рассматривал его, не понимая, на что Ительс так обиделся?! Ведь на самом деле обижаться следует им с Таэльминой, столько ловушек за эти дни на них ставили, как не на каждого матерого волка готовят.

Рядом вдруг судорожно всхлипнул Тук, завозился и исчез, словно растаял. Лекарь глянул на этот стул, скрипнул зубами и резко встал с места, явно намереваясь уйти. Однако чрезвычайно встревоженный такой странной реакцией на свои слова Харн мгновенно разгадал его намерение и вскочил ещё стремительнее. Метнулся к двери, защёлкнул засов и привалился спиной к створке, всем своим видом показывая, что пройти мимо него просто так не удастся никому.

-Ты же сам... - выдавил Ительс, посмотрел на упрямо насупившееся лицо герцога и вернулся к столу.

Спокойно взял чашку с остатками чая, достал откуда-то маленький флакон и капнул туда одну каплю. А потом резко вылил в рот полученное снадобье и повернулся к хозяину.

-Через пять минут я засну... как тебе приятнее, чтобы я спал прямо тут или в своей комнате?

Хатгерн понял, что проиграл эту схватку характеров ещё в тот миг, когда увидел фиал с неизвестным зельем. Попытаться отобрать или выбить зелье из рук у чем-то обозлённого лекаря, было откровенно глупо. Да и хорошего из этого все равно бы не вышло. Мало ли чем оно могло оказаться, особым ядом или всё сжигающей эссенцией. И неизвестно, чего ждал Ительс, может как раз этого шага, чтоб плеснуть простаку в лицо сонным или одурманивающим зельем?! Теперь, когда стало известно о возможности пробуждения способностей к магии абсолютно у всех людей, необходимо быть особенно осторожным, ведь ему, Харну, никто не собирается объяснять кто из его спутников уже маг и на что он способен.

Поэтому он молча отступил в сторону и внимательно следил, как лекарь тяжело прошагал к двери, трясущейся рукой отодвинул засов и вывалился в коридор, чуть пошатнувшись, как пьяный. А потом сообразил, что тот может не дойти и выскочил следом. Довёл упорно молчащего Ительса до его комнаты, потом до постели. Едва лекарь коснулся головой подушки, как немедленно обмяк и сонно засопел и убедившийся в искренности его угрозы герцог отправился назад.

Все чётче начиная понимать, как правы были Таэльмина и его собственная интуиция, не позволяя ему расслабиться и до конца поверить аборигенам и беглым поселенцам. Уж слишком они темнят и скрытничают... лучше не разбираться в этой проблеме в одиночку. Все-таки две головы всегда лучше одной. Особенно если вторая голова принадлежит профессиональной тени, несколько лет учившейся тому же, чему и он. По характерным признакам и скупым сведениям составлять подлинную картину событий, о которых ничего никому не известно достоверно, или все намёки на истину запутаны нарочно.

В своих комнатах герцог прежде всего проверил, на месте ли его любимая, затем запер все двери и окна. И только потом задумался, где ему лечь спать. Кровати в спальне хватило бы на четверых, но во сне он вполне может бессознательно подвинуться ближе к тени... а как ответит на такое своеволие она - не стоит и пытаться угадывать. Но во всех случаях лучше не рисковать и не провоцировать судьбу, постановил наконец Харн, и прихватив одеяло поплёлся в гостиную. Едко усмехаясь пониманию, с каким невероятным усилием далось ему такое обыденное решение.