Дэвид Николс - Мы

— Почему бы вам, ребята, не отправиться туда без нас? — с надеждой спросил Алби. — Мы с Кэт хотим все здесь исследовать.

Ясно, что идея «пошататься» всем вместе показалась Алби такой же нелепой и маловероятной, как и мне.

— Алби, я очень хочу отвести тебя в дом Анны Франк. Мне кажется, ты должен его увидеть.

— Я слишком устала, Дуглас, чтобы продолжать поход, — предательски заявила Конни. — Может быть, завтра с утра?

— Нет! Нет, завтра с утра у нас Музей Ван Гога. А днем мы уезжаем.

— Разве вы не хотите увидеть настоящий Амстердам?

Нет, Кэт, черт возьми, нет! Не имею ни малейшего желания увидеть настоящий Амстердам. Реальности нам хватает и в Беркшире, мы не для этого сюда приехали; нам совершенно неинтересно, каково истинное положение вещей. Перед моим мысленным взором всплыло идеально составленное расписание осмотра достопримечательностей.

— Если мы не пойдем в дом Анны Франк сегодня, весь план распадется. — Я почувствовал, что перехожу на визг.

— Давайте перехватим что-нибудь на обед и расслабимся, годится? У меня есть байк, и я знаю одно потрясающее вегетарианское кафе в Пейп… [32] Пейп — самый близкий к центру мультиэтнический район Амстердама.

Нут, похожий на маленькие шарики известняка. Безвкусный резиновый творог. Не шпинат, а скорее водоросли с китайского побережья, холодная бамия, напоминающая слизняков. Некротическое авокадо, сухой, как песок, кускус, дряблые кабачки под зелено-серым водянистым соусом. Фасоль! Обыкновенная холодная фасоль, изысканно вываленная из консервной банки.

— Разве не здорово? Кому нужно мясо! — воскликнула Кэт, которая в прошлый раз, когда я ее видел, набивала свой рюкзак беконом, как какой-нибудь обезумевший таксидермист.

— В Париже мы ели много мяса. Много, — сказала Конни, смело переметнувшись в стан врага.

— Только не говорите, что вы ели фуа-гра. — Кэт предостерегающе помахала пальцем перед моим лицом.

— Нет, только утку, стейк, утку, паштет, утку, стейк…

— И мне казалось, что все было вкусно.

— Отец не станет есть то, у чего нет лица.

— Не помню, чтобы кто-нибудь из них жаловался.

— В Париже сложно достать первоклассные овощи. Посидишь немного на такой диете, и тебя распирает, — заявила Кэт, надув щеки. — Особенно от всех этих багетов. По крайней мере, в этом хлебе есть какая-то польза. — (Хлеб был тягучий и плотный, как оконная замазка, а сверху посыпан содержимым мусорного совка из пекарни.) — Я пошла на второй заход! Кому добавки восхитительных овощей? — И они с Алби поскакали обратно к стойке, где свечи под серебристыми контейнерами подогревали пищу до приятной теплой температуры.

Я со вздохом уткнулся в свою тарелку:

— Любое из этих блюд, если шмякнуть им о стенку, сначала прилипнет, а затем очень медленно сползет.

— За исключением хлеба, — рассмеялась Конни.

— Хлеб отскочит рикошетом и выбьет глаз.

— Ты сам говорил, что хочешь попробовать новые блюда.

— Я хочу пробовать только те новые блюда, которые мне понравятся, — сказал я, и Конни хохотнула. — Она что, питается только в кафе самообслуживания?

— Оставь ее в покое. Она мне нравится.

— Правда? Ты изменила мнение.

— Она ничего, когда успокаивается. Ты только взгляни на них. Как мило. — (Они стояли у буфетной стойки плечом к плечу и пытались выбрать между норовирусом и листерией [33] Норовирус примерно в 90 % случаев является причиной эпидемий желудочно-кишечных заболеваний небактериальной природы во всем мире. Листерия — род грамположительных палочковидных бактерий. Некоторые виды являются возбудителями заболеваний животных и человека. .) — Молодая любовь. Интересно, мы тоже были такими, Дуглас?

— Четверть четвертого. Если мы собираемся попасть в дом Анны Франк, то нужно двигать прямо сейчас.

— Дуглас, а нельзя это оставить на потом? Даже гестапо проявляло меньше рвения, чтобы попасть туда.

— Конни!

— Мы проводим время с сыном, делаем то, что он хочет делать. Ты ведь с самого начала согласился.

И поэтому мы расправились с водянистым творогом, расплатились по счету, сели на велосипеды и до самого вечера ездили по внешним кругам Амстердама, а Кэт показывала нам удивительные маленькие бары, пустующие дома, в которых она ночевала без разрешения, парки для скейтбордистов, огромные поместья и уличные рынки. По правде говоря, многое из этого было очень милым, и, наверное, интересно увидеть, где живет марокканское население, а где суринамское и турецкое. Но когда мы сделали петлю в сторону центра, мне стал ясен еще один маршрут.