Михаил Климов - Старый дом

Но это – Бог с ними, на то они и шоферы…

А почему на полчаса-час?

А потому что: нужно было, чтобы народ не только прибыл, но и убыл. Иначе гороховские соглядатаи непременно даже сквозь стекла уловили бы новых жителей, а именно – детей, просто потому, что Андрейка ни одной минуты не мог усидеть на месте, а то, что движется – хорошо заметно.

Так что фура починилась (вписалась в разворот, смогла просочиться мимо неправильно припаркованного джипа – нужное подчеркнуть) только тогда, когда Слава вышел из дома и кивнул водиле.

Так что почти одновременно грузовик, к радости других водителей, уехал по своим делам, а все Славины убыли на вокзал…

И он остался один, сжимая в руке паспорт на имя гражданина Прокопьева, подданного Российской империи, который следует со своей супругой в Берлин. Паспорт был изготовлен заботливым «зятем» (когда только успел?) и торжественно вручен Славе перед самым отъездом.

Слава посмотрел на документ, сложил его и сунул в карман. Прошелся по двум квартирам, потом вернулся к себе, подвинул «уродца» на место.

И сел к компу…

Зачем?

Да Бог его знает…

Говорят, в английском языке есть специальное слово, обозначающее процесс, когда сидящий у телевизора человек, безостановочно переключает каналы, не задерживаясь ни на одном больше чем на пять-семь секунд. Переключает даже не потому, что увиденное на этом канале его не удовлетворяет, а потому, что ему кажется, что на другом будет нечто более интересное.

Сходная ситуация, только с другим знаком, сложилась и у нас: Слава водил мышкой по ссылкам, открывал и закрывал, перелистывал страницы. И все это он делал только руками – ни один орган чувств, ни одна извилина его мозга (кроме тех, что отвечают за руки, конечно) в этом процессе задействованы не были. И если бы кто-нибудь спросил у него, что он видел в своем компе, Прохоров бы затруднился ответить и вспомнить хотя бы один сайт, хотя бы одну картинку.

Голова его все это время была занята другим – он думал.

Нет, не страдал по поводу вдруг обрушившегося на него одиночества…

Одиночества основательного, после вчерашнего разговора с Надей ставшего прямо каким-то железобетонным.

Потому что она, вернувшись с вокзала, забраковала из пяти возможных вариантов их совместного бегства – все пять.

Идея Прохорова была в том, что раз он выделяется из толпы так, что это невозможно скрыть, то единственным правильным решением будет выделиться еще больше.

Только по-другому…

Если полиция ищет человека внешне одетого и ведущего себя по правилам, только правила эти плохо знающего и постоянно нарушающего, значит, надо выйти к ним в образе человека, который правил этих не знает вообще…

Или имеет право их нарушать…

То есть они ищут респектабельного человека в котелке и, как его там, сюртуке, но ведь их не интересует… ммм… человек в бекеше и в папахе, с кинжалом за поясом, в общем – грузинский князь.

– Нет… – сказала Надя, – не годится… Вы же не знаете ни слова по-грузински, к тому же и лицом не вышли…

– Грим? – предложил Слава.

– Не забывайте, что на улице жара и любое косметическое средство, если его постоянно не поправлять, потечет. И у вас во время разговора с полицейским или кондуктором в вагоне – отклеится ус…

– Тогда негр тоже не подходит… – печально сказал Прохоров, отметив про себя, что она невзначай процитировала известную советскую комедию.

– Не подходит… – подтвердила Надя.

– Может быть, еврей-хасид? – придумал наш герой. – Шляпа, длинные пейсы, сюртук или что там еще…

– Ну, что вы… – она даже улыбнулась устало, – в Москве могут легально жить только евреи – купцы первой гильдии, да и то по особому разрешению… А хасида немедленно в кутузку и потом по этапу домой…

– Шотландец? – продолжал настаивать наш герой, – килт и все дела?

– А что такое килт?

Пришлось объяснять. Надежда расхохоталась:

– Задержат и потребуют носить брюки… – она включилась в игру. – Может быть, священник?

– Нет, не могу… – теперь задумался Прохоров, пытаясь понять, почему «нет». – Все остальное – маскарад, а это уже какое-то посягательство, что-то я должен в себе переступить… Да и если вдруг на улице кто-то под благословение подойдет? Нет, не могу… Может быть – женщина?

Надя окинула взглядом Славину грузноватую фигуру. Потом отрицательно покачала головой.

– Было бы возможно, но… Отсюда, скорее всего, мы выберемся, даже до вокзала доедем, но вот где вы превратитесь обратно в мужчину? Вы ведь в поезде должны ехать уже мужчиной, иначе кондукторы и проводники вызовут все ту же полицию, когда увидят ваш паспорт или столь чудесные превращения…