Михаил Климов - Старый дом

Слава чувствовал странную смесь – в нем жили восторг, ужас и раздражение одновременно.

Этот очкарик все предусмотрел.

– Кстати, если остаешься, – Володя поправил очки, – то материального урона от того, что мы там, в Москве Надежды Михайловны ничего не покупаем, ты не понесешь. Потому что кроме квартиры и так далее тебе достается вся моя библиотека. А там ты знаешь, кроме Ивана Жилькена есть и многое дорогое и ценное…

И это он просчитал…

Как только будет жить теперь без своих любимых книжечек, бедолага…

– Что Маринка? – спросил Прохоров.

– За тебя переживает…

Это означало, что дочь с планом целиком и полностью согласна.

– А дети?

– А для них это приключение… Ждут не дождутся, когда с места стронемся…

– И когда планируете?

– Да в принципе хоть завтра, у нас все готово…

И тут на Надиной стороне послышался звук ключа в замке и открылась, а затем закрылась дверь.

Володя тут же встал:

– Вам о многом надо поговорить, мешать не хочу… Кроме того – без помощи Надежды Михайловны у нас вообще ничего не получится…

И направился к двери.

Но с той, Надиной стороны, раздался условный (они договорились, что стучать друг другу, если возникнет такая потребность, будут – три с большими паузами, три с маленькими) стук.

Прохоров отодвинул шкаф и вошла Надя.

– Здравствуйте… – поздоровалась она со всеми.

Прошла к столу, устало села.

– До свидания… – сказал «зять» уже с порога.

– Подождите…

Она повернулась к Володе, который так и застрял на выходе, неудобно было уйти, когда тебя тормозят:

– Хорошо, что вы здесь… – она порылась в сумочке и достала «Вечерний альбом». – Как я понимаю, это для вас… Поразительная она женщина и поэтесса отличная, хотя вначале мне так не показалось…

«Зять» открыл титул.

Слава заглянул ему через плечо.

На первой странице толстой, почти квадратной книги характерным круглым почерком было выведено: «Надежде Мандельштам от Марины Цветаевой» и дата – 2 июля 1913 года.

– Спасибо… – растроганно сказал Володя.

Но тут же, похоже, вспомнив только что состоявшийся разговор, шагнул к столу и с видимым сожалением положил книжку на стол.

И пошел к двери, ссутулившись…

А Слава понял, насколько тяжелым было для «зятя» только что изложенное решение. И оценил его по-мужски: он бы, наверное, тоже пожертвовал любимым делом для любимой женщины и детей.

Но «зять», не дойдя буквально двух шагов до порога, вдруг вернулся к столу, взял книгу.

– Пусть хоть пару дней у меня побудет… – сказал он Прохорову.

И на этот раз, попрощавшись, ушел.

– Что тут происходит? – спросила Надежда.

Вид у нее был настолько усталый, что наш герой, прежде, чем ответить, прошел к столу и поставил чайник. Кроме того, что надо было напоить измученную женщину чаем, ему еще требовалось время, чтобы сообразить, как разговаривать на такую непростую тему.

– Володя с Мариной, – начал он, доставая из холодильника продукты, – придумали одну вещь, которую нам с вами необходимо обсудить…

Прохоров вдруг подумал, что очень давно вот так не кормил женщину.

Правда с Варварой он расстался сравнительно недавно – то ли три года прошло, то ли уже три с половиной, вспоминать не хотелось, и иногда он тоже что-то для нее доставал из холодильника. Но это было совсем по-другому – кормить ту злобную ведьму, в которую превратилась его бывшая жена в последние годы их совместной жизни (а может, и не превратилась, а была с самого начала, просто Слава не замечал)…

Или кормить Надежду…

– Так что за идея?

– Они хотят остаться в вашем времени… – он поставил перед ней тарелку с салатом, который привез «зять», чай, хлеб. – Навсегда остаться…

Она застыла на месте, потом медленно положила вилку, которую только что взяла в руку.

– Но это же невозможно… – только и сказала.

– Почему?

Прохорову хотелось послушать критику самого надежного эксперта.

– Потому что, – она все-таки взяла вилку и начала есть, забирая с тарелки совсем по чуть-чуть, чтобы еда не мешала разговаривать, – потому что я вам говорила: вы другие, вас сразу заметно…

– Поэтому они хотят не жить здесь в России, а уехать куда-нибудь в Америку или в Новую Зеландию. – Он в точности повторил слова «зятя». – Таким образом, убивается сразу два зайца – их минует война и революция, а то, что они выделяются на фоне остальных – вполне понятно и не опасно. Они и должны выделяться, раз прибыли из России…