Алексей Иванов - Ненастье

— Ложись, сука! — орал Темурчик и стрелял в дом из карабина.

Басунов услышал, как в домике что‑то повалилось. «Где Сучилин?!» — яростно подумал он: Яну приказано ворваться в дом первым! И тотчас опять забренчало стекло и затрещала рама — это Сучилин всё‑таки полез в окно.

Басунов должен был вломиться одновременно с Яном, но не вломился — пусть Ян в одиночку выкатится под ствол Немцу: не надо отвлекать Немца от расстрела Сучилина. Повиснув на лесенке и замерев, Басунов ждал невыносимо долго — целых две секунды, — пока в тёмной глубине дома не забабахает «сайга». Это Немец убивал Яна, который впёрся в мансарду.

И лишь тогда Басунов подвинулся вбок и заглянул в окно.

Он не увидел Немца (выход с внутренней лестницы был отгорожен самодельным шкафом), но увидел Яна: восточное и западное окна мансарды находились друг напротив друга. Сучилин кривобоко раскорячился в своём окне, будто застрял. Всё получилось по расчёту Басунова: Немец шарахнул в Яна из «сайги». Но не убил, а ранил! Сучилин ворочался в раме окна, словно поднятый на вилы. Левой рукой он прижимает правую, простреленную.

— Уходи! — бешено орал откуда‑то невидимый в полумраке Немец, точно Сучилин был нечистью из преисподней, и лупил из карабина в стену рядом с Яном. — Вали отсюда! — выстрел в стену. — Вали! — выстрел в стену. — Вали!

Немец не убивал Сучилина — даже в бою, даже узнав о Лихолетове.

Ошарашенный, ничего уже не соображающий Сучилин задом наперёд торопливо выползал из своего окна обратно на приставную лестницу.

И тогда Басунов ухватился за перекладину своей стремянки покрепче, поднял «парабеллум», прицелился и выстрелил через мансарду в Сучилина.

Яна вышибло из его окна — там в проёме сразу плеснул синевой восток.

Внизу ещё стреляли и грохотали топорами Рамзаев и Тотолин.

— Отбой! — закричал Басунов, спускаясь на землю.

Штурм провалился, как и было запланировано.

Лега и Темур оттащили мёртвого Яна за сарай — из зоны возможного обстрела. Басунов подобрал со снега пистолет Сучилина.

— Ну что, наигрались в братьев по Афгану? — спросил он, проверяя запас патронов в магазине «стечкина». — Теперь нет возражений, чтобы спалить?

В багажнике «икс пятого» у Басунова была десятилитровая канистра бензина. Мало, чтобы устроить сразу большой пожар, но лучше, чем ничего.

— Стойте по углам дома, контролируйте, чтобы Немец не выскочил, — распорядился Басунов. — Я за канистрой.

Он облил только одну сторону дома, ту, где печка: здесь древесина просушена, как порох. Ком огня — подожжённый зажигалкой документ из папки Владика Танцорова — упал под стену. Пламя вымахало сразу на высоту человеческого роста, широко объяв квадратный проём разбитого окна.

Герман сидел посреди комнаты на стуле. Карабин он держал между колен, поставив прикладом на пол. Комнату потихоньку затягивало дымом. Огонь через окно освещал порушенную мебель и лестницу с выломанными перилами. Люстра висела как дохлый паук, отбрасывая контрастную тень. Герману требовалось собраться с силами для последнего рывка к свободе.

А улица Ненастья вдруг широко озарилась и даже как‑то задёргалась. Лега, Темур и Басунов изумлённо оглянулись, словно забыли, что в мире они не одни (плюс Немец, конечно). У ворот Куделиных, осветив длинный забор, остановился полосатый милицейский «уазик» с проблесковым маячком, а за ним — роскошный чёрный «лексус». Через калитку во двор повалили менты в зимней форме с ремнями, а потом решительно вошёл капитан Дибич.

— Вы что, Неволина сжигаете? — блестя глазами, спросил Дибич. — А вы не охренели, мужики, расстрелы и кремации устраивать?

С двух сторон домик Неволина уже охватил высокий воротник пламени — будто на боярской шубе. Из окна мансарды валил дым. Снег вокруг домика растаял, и домик стоял на обширной проплешине чёрной мокрой земли. Но Дибич рассматривал лица этих оборзевших «афганцев».

— Неволин там? — Он кивнул на пожар.

Лега и Темур одеревенело молчали, будто бы только сейчас начали осознавать, что они сотворили. Басунов отвернулся, усмехаясь.

— Жарко станет — выскочит, — наконец сказал Тотолин.

— Чего?! — не поверил Дибич. Он думал, что «афганцы» сжигают труп.

— В доме он.

— Так он жив?!

После звонка сторожа Фаныча капитан слишком долго собирал свою опергруппу. В дороге ему позвонил Щебетовский; он бесновался и грозил, что уволит Дибича, потому что Басунов нашёл деньги, убил Неволина и теперь шантажирует бывшего начальника. А Неволин, оказывается, не сдался Басунову и держал оборону. Басунов крикнул «гоп!», ещё не перепрыгнув.