Алексей Иванов - Ненастье

Лега и Ян расшвыривали с дороги лёгкую дачную мебель, оставленную хозяевами. Получив пинок, кувырком отлетела маленькая лошадка‑самокат. Сучилин уронил козлы, на которых пилили брёвна. Тотолин вышибал калитки. Медленно падали друг на друга лёгкие решётки для плетей вьюнка. Раскачивались потревоженные садовые качели. Холодная зола клубилась над раздавленной летней печкой. Тотолин и Сучилин знали, что догонят Немца: он не уйдёт и не спрячется — за ним оставалась взрытая борозда следов.

Герман уже задыхался, теряя силы. Он понял, что его прижимают к насыпи. Похоже, ему не сбросить преследователей… Однако он ещё может добежать до своего участка и занять оборону в домике Яр‑Саныча… Не так‑то просто будет выколупать его оттуда… Вот уже соседский участок — дом с подворьем, беседка, куча гравия, вкопанная чугунная ванна, чурбачки, накрытые красными пятнистыми тазиками, — огородные мухоморы для забавы… Герман продрался через полосу малины, пронёсся по грядкам Яр‑Саныча, взлетел на своё крыльцо, высадил замок в двери и ввалился в дом.

«Всё, теперь я в крепости!» — подумал он, задвигая засов.

Лега и Ян остановились возле крыльца, переводя дух. Они почему‑то не боялись, что Немец откроет по ним огонь из окна, и сами не стреляли: словно бы один уровень игры был пройден, и дальше — другие условия. Дальше уже надо выкуривать Немца из берлоги. Впрочем, это дело техники.

В это время сторож Фаныч в своей хибаре у ворот Ненастья метался по комнате в бестолковых хмельных поисках. Совсем недавно он мирно спал, накатив самогонки, но его разбудил Басунов: принялся стучать в окно и пинать в дверь. Фаныч выбрался на улицу и открыл ворота для чёрного джипа «икс пять», за тонированными окнами которого виднелись и другие пассажиры. Спрашивать что‑либо у хозяев такой тачки не стоило; Фаныч и не спросил, что это за люди и нахрена они заявились в дачный кооператив.

А вскоре в посёлке началась стрельба — по улочкам и усадьбам словно бы стегали огромными кнутами. И вот тут Фаныч вспомнил недавний визит милицейского капитана, кучерявого такого, симпатичного. Капитан оставил визитку — звонить, если что. Фаныч рылся среди бумаг в поисках визитки: квитанции, листочки из отрывного календаря, рецепт от радикулита, чеки, какие‑то списки, рекламки, статейка из газеты, фотки, инструкции к каким‑то приборам… Вот же она! Фаныч нашёл визитку. Капитан Всеволод Дибич. Дрожащими пальцами Фаныч принялся нажимать цифры на телефоне.

А Герман баррикадировался, готовясь к обороне. Хозяйство Яр‑Саныча он знал отлично и потому легко мог сделать дом почти неприступным. Он вытащил из шкафа узкий деревянный плотницкий ящик с ручкой, выволок из‑под тахты ворох досок и разной обрези, которую Яр‑Саныч на халяву уносил с пилорамы при станции. С грохотом вывалив из ящика на пол груду инструментов (фуганок, стамески, клещи, коловорот, киянка, угольник…), он быстро набрал среди кривых железяк пучок мощных, чёрных строительных гвоздей, а затем принялся грубо заколачивать окна досками крест‑накрест.

Уже начался вечер, на улице прощально рассиялось низкое солнце, и снег ярко блестел — а в доме у Германа становилось всё сумрачнее. Герман свирепо лупил по гвоздям старинным молотком Яр‑Саныча и думал, что ему надо продержаться до темноты. Потом он попробует незаметно ускользнуть из дома, а если не получится, то будет прорываться из осады с боем. В темноте в Ненастье он уйдёт хоть от кого, потому что знает местность.

Герман ничего не боялся, только злился, но как‑то легко, освобождённо. Сил и ума ему хватит, а главное — Танюша в безопасности. Басунов больше не сможет использовать её в своих планах. Как это важно, оказывается, когда твои любимые — в безопасности. Этого не понимаешь в обыденной жизни… И хорошо, что теперь можно никого не убивать — даже Басунова…

Входную дверь Герман задвинул комодом, поставил на дыбы и навалил на стену тахту, чтобы (в случае надобности) обрушить на того, кто пролезет через окно. Рядом с другим окном таким же образом он расположил шкаф. Осмотрел «сайгу», проверил по карманам рожки с патронами. Там, на улице, — натренированные бойцы службы безопасности, ветераны Афгана, но ведь он и сам ветеран, он солдат, он тоже умеет сражаться. Шиш вам, не возьмёте.

А Басунов не сомневался, что он вот‑вот возьмёт Немца.

Басунов шёл один по улице Ненастья за своим джипом. Парни остались караулить Немца, а Басунов решил перегнать автомобиль. Понятно, на что рассчитывает Немец: как стемнеет — стартануть. Он тут каждую нору знает, каждую кучу дерьма. В общем, нельзя позволить ему досидеть до темноты. Надо скорее штурмовать дом. Но сначала — перегнать машину поближе.