Ирина Фельдман - Самая выгодная сделка

От зачарованного камня осталось несколько чёрных крошек, валяющихся в лужице растаявшего снега. Доктор еле сдержал крик отчаяния - то волшебство уже не вернуть.

- Вам это не принесёт счастья, - хрипло произнёс Куан, вглядываясь в румяное от мороза лицо девушки, которая только что была старухой. - Вы очень обо всём этом пожалеете. Демоны никогда не занимались благотворительностью, и скоро вашу душу постигнет кара.

Он с трудом встал на ноги, как после болезни. Совершенно старческая мысль о забытой дома трости его ещё больше разозлила.

- Миссис Стокмен, клянусь, я сделаю всё, чтобы ваш план жить долго и счастливо провалился.

Девушка брезгливо наморщила нос, словно её за юбку дёргал назойливый попрошайка.

- Ничтожество.

Она замахнулась для удара, и Куан отпрянул назад.

В небе, блёклом, как в акварельном этюде, мелькали снежинки. Они летали поодиночке, носились стайками, а то и вовсе принимали вид бабочек или пышущих мелкими сосульками дракончиков. Прекрасное, завораживающее зрелище.

Такое не увидишь в Лондоне.

Куан лежал в снегу, в более глубоком, чем в Гайд-парке, и не мог понять, сон это или явь. Он закашлялся, распугав круживших у его лица снежинок.

- Скверное дело, колдун.

Он приподнялся и увидел знакомого пикси, восседавшего на исполинском кролике.

- Ты на себя не похож, - отметил коротышка. - Твои волосы такие же белые, как и этот снег.

Не дослушав его, Куан сорвал с левой руки перчатку. Бледная кисть была испещрена тонкой сетью морщин, вздувшиеся вены походили на дождевых червей.

Только теперь до него полностью дошла суть произошедшего. Из молодого, активного человека, он в считанные секунды превратился в старца, которого родная мать признает только потому, что сама занимается магией. К сожалению, ни один её отвар не способен ему помочь. Старость не насморк и не бесплодие, её никакими травами не вылечить.

Кто знает, может, это его последнее Рождество.

Куан услышал за спиной поскрипывающие от снега шаги и обернулся.

На него в упор смотрела высокая женщина, укутанная в переливающийся плащ. Уордсмит бы, наверное, полжизни отдал лишь бы увидеть её собственными глазами. Это ж сколько возвышенных и одновременно нелепых эпитетов можно придумать! Струящиеся водопадом золотистые волосы, холодные, как ночь, глаза... Лично Куану на ум пришло лишь то, что встань он рядом с ней, то непременно бы оказался ниже на целую голову, а то и на две.

- Зачем ты привёл в мои владения человека, пикси? - спросила незнакомка мягким грудным голосом. Не было в её тоне ни злобы, ни дружелюбия.

Маленький фейри приподнялся в седле.

- Не видишь, что ли? Этот парень не обычный смертный, он отмечен твоим народом. Помоги ему, он же тебе почти родственник.

Дини ши ответила не сразу.

- Я не могу отказать ему в помощи, так как мои родичи великодушно наделили его род даром видеть больше других. Но волшебство, которому он подвержен, тёмное, могущественное. От него потребуется плата.

- Я готов выслушать ваши условия, госпожа, - смиренно сказал Куан, поднимаясь на ноги.

У него почти не осталось надежды. Фейри, как и демоны, не любят невыгодных сделок.

Но что у него ещё можно забрать?

Дева-фейри, молча, обошла его кругом.

- У тебя будет молодость, - негромко проговорила она, встав напротив него. - Ты состаришься в положенный срок. А ещё у тебя будет новая невеста. Уна Келли станет моей служанкой, и больше вы никогда не увидитесь.

- Ни за что.

- Глупец. Таким ты ей будешь не нужен. Рано или поздно она свяжет свою жизнь с другим мужчиной, а тебя будет вспоминать как кошмарное видение.

Колкие, словно кинжалы, слова Дини ши не разубедили Куана. Нельзя сомневаться в том, кого любишь.

- А если я сам предложу тебе плату? - напрягся он.

- Ты предложишь что-то не менее ценное?

- Я отдам свой дар.

Он сам себе не верил. Отказаться от дара Дини ши - всё равно что добровольно позволить отпилить себе конечности или выколоть глаза. Часть мира для него исчезнет. Родные будут смотреть на него, как на инвалида, и убивать своей жалостью. Часть историй из семейной хроники будет начинаться с "Это было в тот год, когда доктор Батлер лишился дара". В крайнем случае домашний брауни будет изредка показываться, чтобы подразнить.

Больно. Почти до слёз.

- Достойное предложение... - начала Дини ши, и тут же была перебита.

- Помоги ему в счёт долга! - заголосил пикси к неудовольствию кролика. - Слышишь, я твой долг прощу!