Владимир Миркин - Осторожно, сало! (сборник)

За разговором мы не заметили, как подошли к Белой лесополосе. Это был целый лес, насаженный местным лесхозом. Сама лесополоса состояла в основном из дикой маслины и шелковицы. Параллельно ей с двух сторон высадили грецкий орех, смородину, алычу и дикий абрикос. Мы выпили воду из бидончиков и начали быстро собирать смородину. Уже через час наши бидончики были наполнены пахучей красной ягодой. Закончив сбор, мы вышли на узкую дорогу, которая проходила вдоль лесополосы.

Пройдя метров сто, мы увидели, как на дорогу неожиданно вышли три незнакомца. Внешне они были похожи на охотников, так как держали в руках ружья. Но когда они подошли ближе, я понял, что это никакие не охотники, а вокзальские… Так мы называли местную шпану, жившую в районе городского вокзала. Я их знал еще по шестой школе, где вместе с ними учился.

Самый старший из них – здоровенный парень по прозвищу Корявый – еще год назад закончил восемь классов и пользовался авторитетом среди местной вокзальской шпаны. Он нес в руках обрез и всем своим грозным видом вызывал к себе невольное уважение. Рядом с ним шел приятель Марыпа. Это был вертлявый худой парень лет шестнадцати с неприятным, буравящим взглядом, первый хулиган и забияка на вокзале. Позади них шел незнакомый мне рыжий паренек и нес за плечом старое охотничье ружье.

– Чего несешь, деревня? – насмешливым тоном произнес Корявый.

Мы невольно остановились в растерянности, не зная, что сказать ему в ответ.

– Что украли, мужики? – размахивая обрезом, повторил Корявый.

– Да ничего мы, дяденька, не крали, – неожиданно ответил ему шедший впереди Розуваев. – С чего вы взяли?

– Не крали? – зло прохрипел рядом стоящий Марыпа и ткнул ему самопалом в грудь. – А это что?

– Смородина… – робко ответил ему Розуваев.

– Смородина! Ха! Ха! – рассмеялся довольный собой Марыпа. – Да ты, я вижу, пацан, от страха в штаны наложил.

Он вытащил из кармана спичку, зажал ее между зубами и демонстративно стал жевать ее белый край.

– Мужик, дай спичку, – с наглой улыбкой обратился он к Розуваеву и еще раз ткнул его самопалом в грудь, отчего тот сильно побледнел и, казалось, вот-вот заплачет.

– Мужик, дай спичку, – угрожающе повторил Марыпа и вплотную придвинулся к нему.

Митька, стоявший рядом с Розуваевым, неожиданно загородил его собой и сжал кулаки. Было видно, как от волнения и внутреннего напряжения на его груди и спине запрыгали мышцы, как у боксера перед решающим боем. Марыпа измерил его презрительным взглядом и повернулся к приятелю.

– Ты видел, братан, как этот мужик, деревня, сжал кулаки, – наигранно удивленным тоном произнес он.

Корявый изучающе посмотрел на Митьку, а затем на Марыпу.

– Оставь пацана, – хитро прищурившись, ответил он. – Он же деревня! Не понимает, с кем разговаривает!

При этом он поднял обрез и выстрелил в воздух. От неожиданности мы все застыли, словно прикованные к земле. Воспользовавшись нашим замешательством, Марыпа выхватил у Розуваева бидончик со смородиной и отдал его Корявому. Тот попробовал смородину и сплюнул.

– А смородина-то кислая, – с насмешкой произнес он, но смородину не отдал.

Через минуту троица так же быстро исчезла, как и появилась, затерявшись в зеленой гуще лесополосы. А мы стояли еще несколько минут, находясь под впечатлением произошедшего, и не заметили, как небо нахмурилось и начал накрапывать небольшой дождь. Большие теплые капли поднимали дорожную пыль, от этого в воздухе разносился необъяснимый смешанный сладкий запах поднявшейся пыли и быстро испарявшейся дождевой воды. Со стороны Лесновки грозно надвигались, словно орды кочевников, темные, свинцовые тучи. Мы засобирались домой и побежали вдоль лесополосы к полю. Хлынул настоящий ливень, но мы продолжали бежать. Наконец мы выбежали из лесополосы и поднялись на третий бугор. Перед нами предстала необычайная картина: вместо Лесновки мы увидели надвигающуюся на нас стену дождя, представляющую собой сплошную белую массу воды. Эта стена двигалась с большой скоростью, было видно, как она покрывает водонасосную башню, затем первый бугор, второй… Стало темно, как ночью, дождь уже шел сплошной стеной. Стали раздаваться сильные раскаты грома. Неожиданно сильная молния ударила в высоковольтный столб, посыпались искры…

– Бежим к прицепам! – крикнул Митька.

И мы, как по команде, побежали не в сторону Лесновки, а к двум прицепам, одиноко стоявшим среди поля. Спрятавшись под их днище, мы просидели с полчаса, пока гроза не утихла. Небо неожиданно просветлело, и из-под туч опять появилось ласковое солнце. Через несколько минут на небе не было уже ни одного облачка, как будто и не было никакой грозы. Выйдя из укрытия, мы, к великому своему удивлению и радости, увидели несколько крупных арбузов; подойдя ближе, мы поняли, что находимся рядом с колхозным баштаном.