Михаил Барщевский: Князи в грязи

«Стоп, дорогая! Смотри не влюбись. Рано еще. Вначале надо карьеру сделать, на ноги встать», — увещевала себя Маша. И тут же малодушно возражала: «А может, это судьба?» «Какая судьба? — продолжал наставлять суровый внутренний голос. — Он же наверняка женат, таких, как ты, у него десятки. На хрен ты ему сдалась?» «Ну, это мы еще посмотрим!» — тут Маша гордо вскинула головку, и зануда-разумник заткнулся.

Девчушка Андрея зацепила. Прежде всего порадовало и удивило, что она не навела разговор на деньги. Даже на телефон положить не попросила. А уж это — стандарт. Просто сказала: «Соскучишься, звони». И про семейное положение не спрашивала. Да и общалась как-то свободно, легко, не заискивая. Даже спорила. О чем, правда, Андрей вспомнить не смог. Но точно помнил, что с аргументами, с логикой у этой девочки не по возрасту все в порядке.

Андрей нажал на телефоне кнопку короткого набора.

— Я сейчас спускаюсь.

— Андрей Петрович, так я еще не подъехал. Я же не ракета, — голос водителя звучал растерянно.

— Что значит «не подъехал»?! Ты где? — Андрей завелся с пол-оборота. Для него было абсолютно нетерпимым, когда люди, которым он платил деньги, оказывались недостаточно расторопными или предусмотрительными. Они обязаны угадывать его желания! А тут просто правило, а не желание: машина с восьми тридцати должна ждать у подъезда!

— Так вы же сами меня отправили отвезти…, — водитель замялся, пытаясь подобрать определение помягче для утренней пассажирки.

— Блин! Правильно. Извини. Приедешь, набери, — и Андрей быстро закрыл крышку мобильного.

«Вот это да! Я же ее на своей машине отправил. Что это со мной?» Андрей не так удивился своей забывчивости, как тому, что сорок минут назад, впервые в жизни, отправил ночную подружку на СВОЕЙ машине. Такого еще никогда не случаюсь. И решение принял подсознательно. Значит, глубоко девица его затронула.

«Ладно, разберемся! Мне еще только юношеских страстей не хватало», — с этой мыслью Андрей обернулся к кровати, на которой прошедшей ночью все было очень недурственно. Прямо как в молодости.

— Иннокентий Семенович?

— Слушаю. Ты, котенок?

— Да, Кеша. Давай сегодня…

— Маша, я тысячу раз просил не называть меня Кешей. Это попугаичье имя! — Иннокентий Семенович не то, чтобы стеснялся своего имени, но еще со школьной скамьи, когда одноклассники постоянно дразнили его «попугаем», возненавидел «Кешу». Жена звала его «Кент», близкие друзья «Инок».

— Хорошо, медвежонок! Прости, — Маша все время срывалась на «Кешу», поскольку именно так он был записан в ее мобильнике. «Надо будет переписать на „медвежонка“, коли ему это больше нравится», — решила Маша.

— Принято. Слушаю тебя.

— А давай мы сегодня вечерком повстречаемся?

— Что так? Ты же собиралась пойти в институт?

— Собиралась. Но передумала. Ты что, не хочешь?

— Я тебя всегда хочу! — на самом деле Иннокентий Семенович хотел девушек не всегда. Но отказаться от предложения подружки считал невозможным, — любая из них могла обидеться. И даже решить, что он уже «не в форме». А он пока еще в форме!

— Мой личный адвокат готов меня проконсультировать? А можно дважды?

— Ну, это ты погорячилась… — Иннокентий Семенович хихикнул и расплылся в довольной улыбке. Но тут же подумал: «Что-то ей срочно понадобилось». — В шесть тебя устраивает?

— Да, дорогой! Медвежонок, я соскучилась… — Маша не случайно решила встретиться с адвокатом. Дел никаких у нее к нему не было, но после ночного приключения ей хотелось отвлечься от настойчивых мыслей об Андрее. Влюбляться сейчас никак не с руки. А Кеша и в постели хорош, и болтать с ним всегда интересно.

Вначале он вообще числился «любовником для общения». Но со временем как-то нашел нужный ключик, и Маше стало порой хорошо с ним и в сексе. Так Что от влюбленности в Андрея «медвежонок» представлялся лучшим профилактическим средством.

Иннокентий Семенович Будник не относился к числу «звезд адвокатуры».

У него не брали интервью, не показывали по телевизору, не звали на ток-шоу. Да и в судах он практически не появлялся. И тем не менее клиентурой обладал весьма обширной. Очень богатой клиентурой. В своем роде Будник был уникальным адвокатом.

У него наличествовала репутация. А что для адвоката может быть важнее?

Иннокентий Семенович принимал только по рекомендации. С улицы — никого. Он решал вопросы. Нет, он не носил судьям взятки. Он придумывал схемы. Очень часто противники его клиентов спустя какое-то время после того, как Будник принимался за дело, сами приходили, «подняв лапки». Так уж неожиданно складывалась их ситуация, что дальше спорить и судиться с клиентами Иннокентия Семеновича у них пропадало желание.