Ирвин Шоу - Богач, бедняк... Том 1

Вот почему он плохо спал, а обидные обвинения Терезы все еще звучали у него в ушах. Но ведь она, по сути дела, сказала правду, и сознавать это – хуже всего. Он ведь совсем взрослый мужчина, а в присутствии брата и сестры чувствовал себя как в детстве, когда был мальчишкой, – противным, глупым, абсолютно бесполезным, всегда вызывающим подозрение. А ведь ничего особенного от них не требовалось – просто навестить его, прийти к нему в дом.

Давай, дерись на ринге, выигрывай один бой за другим, пусть газеты публикуют твои фото, мочись по утрам кровью, пусть болельщики радостно приветствуют тебя, дружески хлопают по спине, пусть тебя приглашают выступать в Лондоне, пусть. И вот эти двое снобов, которых ты и не собирался больше видеть в своей жизни, о которых ты и слыхом не слыхивал десять лет, вдруг припираются к нему и говорят как ни в чем не бывало «хелло!». Только «хелло», больше ничего, и все, ты уничтожен, раздавлен, ты уже больше никто. Ну ладно, ненавистный проклятый мой братец, любимчик папочки и мамочки, играющий на золотой трубе, самовольно опускающий окошки в такси, ты получишь сегодня по заслугам от своего драчуна-брата, этого пустого места. Наверняка это будет для тебя шоком.

Вдруг на какое-то мгновение мелькнула безумная мысль: сойти с поезда, поехать в Олбани, там пересесть на другой поезд и приехать в Элизиум, к единственному человеку в мире, который будет ласкать его с любовью, к той, которая заставила его почувствовать себя настоящим мужчиной, когда ему было всего шестнадцать лет, – к Клотильде, прислужнице его дяди в постели. К Клотильде, купавшей Святого Себастьяна в ванне. Но когда поезд остановился в Порт-Филипе, он, выйдя из вагона, направился прямиком в банк, как и собирался.

Билли капризничал, не хотел есть свой завтрак, и Гретхен старалась не потерять терпение. Подчиняясь суеверию (дети ведь чувствуют очень многое, у них развита не по годам интуиция), она еще не оделась для выхода, а сидела за столом в своей рабочей одежде – брюках и свитере.

Она без аппетита, рассеянно ковыряла вилкой в тарелке, сдерживаясь, чтобы не побранить сына за то, что он баловался – разбрасывал кусочки бараньей отбивной с салатом по тарелке.

– Для чего мне идти в музей естественной истории? – ныл Билли.

– Получишь удовольствие, – терпеливо объяснила она. – Очень большое.

– Нет, это не для меня. Для чего мне туда идти, не понимаю.

– Но ведь тебя ждет весь твой класс.

– Все они – чудаки. Все, за исключением Конрада Франклина. – Билли, кажется, вот уже целых пять минут пережевывал кусочек баранины. Для разнообразия он иногда перекатывал его от одной щеки к другой. Может, все же отшлепать его? – подумала Гретхен. Часы на кухне тикали все громче и громче. Она старалась не смотреть на них, но все же не смогла выдержать. Посмотрела. Без двадцати час. Ей нужно быть в верхнем городе без четверти два. Но нужно еще успеть завезти Билли в школу, вернуться, принять ванну, переодеться, сделать макияж и явиться на свидание не запыхавшись и тяжело дыша, словно только что пробежала марафон.

– Ну-ка, быстро заканчивай, – потребовала она, удивляясь мягкости своего голоса в такую минуту, когда ее обуревало столько разных чувств, но не материнских. – На десерт – желе.

– Я не люблю желе.

– Это с каких пор?

– С сегодняшнего утра. Скажи, какой смысл тащиться в музей, чтобы поглазеть на чучела животных? Ну, если они хотят, чтобы мы смотрели на животных, то можно поехать в зоопарк и посмотреть на живых.

– Ладно, в воскресенье, – примирительно сказала Гретхен, – я свожу тебя в зоопарк.

– В воскресенье я иду в гости к Конраду Франклину. Я ему обещал. – Билли вытащил изо рта так и не дожеванный до конца кусочек баранины и положил его в тарелку.

– Так воспитанные люди не делают, – упрекнула его мать.

Часы тикали.

– Все, слишком много.

– Хорошо, – сказала Гретхен, отодвигая от него тарелку. – Если ты закончил, значит, закончил.

Но Билли и не думал вставать из-за стола.

– Но я еще не доел салат, – упрямо сказал он и с демонстративным видом стал вилкой вырезать из листа салата геометрические фигурки.

Он утверждает таким образом свою личность, убеждала себя Гретхен, сдерживаясь, чтобы его не отругать. Хорошее предзнаменование на будущее.

Не в силах дальше наблюдать за его неспешной игрой с салатом, она встала, вытащила из холодильника мисочку с желе.

– Почему ты сегодня так нервничаешь? – спросил Билли. – Срываешься с места…