Иван Шевцов - Голубой бриллиант

Народная поддержка дала возможность автору убедиться в правоте своих выводов, поверить в свое призвание и не сломаться под нажимом хорошо организованной сети «агентов влияния». В партийном аппарате нашлись государственные руководители, которые разделяли тревогу писателя. В частности, Ивана Шевцова поддержал член Политбюро, первый заместитель Главы правительства Д. С. Полянский и первый секретарь МГК Н. Г. Егорычев.

Пять лет Шевцов не появлялся в печати. Все это время Иван Михайлович, укрывшись на даче под сенью благословенных лесов Родонежья, работал над новыми произведениями.

В 1970 году, одновременно в двух издательствах («Московский рабочий» и «Воениздат») вышли два романа И. Шевцова: «Во имя отца и сына» и «Любовь и ненависть».

Сюжетную основу романа «Во имя отца и сына» составила история борьбы секретаря парткома московского завода «Богатырь» Емельяна Глебова, уже знакомого читателям по романам «Семя грядущего» и «Среди долины ровная…», с директором заводского Дома культуры Александром Марининым. Борьба в основном ведется за влияние в молодежной среде. Постепенно раскрывается истинный смысл внешне как-будто малозначительных событий заводской жизни.

Емельян Глебов, прошедший закалку на фронтах Великой Отечественной войны, стремится преградить путь духовным растлителям, защитить неокрепшие души от их пагубного влияния.

Не менее остро, чем в «Тле», ставится вопрос о дальнейшей судьбе России, так как молодое поколение, выросшее после войны, нередко теряет иммунитет против духовных болезней, а есть и такие, которые сами заражаются цинизмом и безнравственностью.

Необходимо напомнить, что в 60–70-е годы идеологическая борьба велась в основном в рамках партийной работы. Многое зависело от того, кто и с какими мировоззренческими установками займет тот или иной пост. Местом столкновения оказывались комсомольские и партийные ячейки. Некоторые лукавые острословы намеренно игнорируют сейчас этот факт советской жизни, скрывая, что борьба русских людей-державников, выигравших битву с фашистским монстром, продолжилась в мирное время. Это выразилось в стремлении отстоять свое право на самобытное развитие. В те годы в сознании людей это право связывалось с судьбой социалистических принципов жизнеустройства, с коммунистической идеологией. Еще в конце 30-х годов партийное руководство (и в этом безусловная заслуга Сталина) выдвинуло Русский патриотизм в качестве основы советской идеологии. Поэтому неприятие коммунистами-патриотами космополитизма со всеми его политическими довесками отражало глубинное движение русской истории.

Заслуга Шевцова в том и состоит, что он показал эти процессы в своих романах с достаточной объективностью. И самые поступки его героев, их заявления о верности идеологическим принципам можно правильно оценить только о контексте эпохи. Сквозь призму истории становится очевидной актуальность и художественная значимость романов Шевцова и в наши многострадальные дни. Знакомясь с произведениями Шевцова, нагляднее видишь, под каким флагом «обновления» коммунистической идеологии расшатывались основы национальной государственности, русского патриотического сознания. Конечно, печально осознавать, что русское патриотическое сознание оказывалось под час в колодках партийной ортодоксии. Но истинно социалистические начала здесь ни при чем. Русскому духу никогда не были чужды идеи коллективизма, сплоченности, справедливости, гуманизма, добрососедства и добронравия, что, как известно, составляет основу и социалистической идеологии.

Что касается Емельяна Глебова, главного героя романа «Во имя отца и сына», то вышеперечисленные принципы составляют суть его жизненного поведения просто как порядочного человека, а не только как коммуниста. В этом смысле он резко противоположен тем, кто сознательно хотел бы выбросить из своей жизни понятия долга, чести, любви к родной земле, уважение к предшествующим поколениям.

Поэтому свою работу на заводе Глебов начинает с организации экскурсии на Бородинское поле. Размышления ветерана завода рабочего Лугина над словами, высеченными на одном из мраморных памятников («Доблесть родителей – наследие детей») являются логическим продолжением темы преемственности опыта отцов. Начатая еще в романе «Семя грядущего» эта темя становится ведущей в произведении «Во имя отца и сына», получает углубленную философскую трактовку в сопоставлении с библейским заветом.