Иван Шевцов - Голубой бриллиант

– Выкладывай, что у тебя за сенсация?

И она со своими домыслами и комментариями несколько сбивчиво поведала о том, что удалось ей услышать из разговора Евгения и Любы.

– Твое имя называли, – таинственным тоном сообщила Наташа. – А Евгений: «Ни копейки, мол, не получат. Надо немедленно уезжать». И все что-то про милицию говорили. И нотариуса на завтра вызвали.

Макс слушал ее внимательно, но вопросов не задавал, мысленно он анализировал, соображал. «Значит, решили бежать, – размышлял он. – И очень скоро, раньше, чем через месяц». В нем закипала злоба. О том, что Евгений сделал заявление в милицию, Макс уже знал: служба информации у них работала исправно. Об этом свидетельствовало и сообщение из Кипра, поразившее Соколова. Он искренне поблагодарил Наташу за ценную информацию.

– Ты молодец, девочка. И мы с тобой им отомстим. Я не потерплю, чтоб эти буржуи, эти свиньи унижали и обижали тебя.

Чем они ее унизили и обидели. Макс не знал. Просто Наташа не раз с презрением и злобой говорила ему о Любе и Евгении: «Как я их ненавижу!»

Любу Наташа ненавидела, как свою соперницу, которая отбила у нее Евгения. («И что он в ней нашел?») А нашел он в Любе то, чего не хватало Наташе, – огненный темперамент и пылкую страсть, острый ум и цепкий характер. Да и внешностью Люба превосходила Наташу, которую при всяком удобном случае старалась унизить. Мстительная, самолюбивая Наташа не прощала обиды, копившиеся в ее сумасбродной душе. Евгения она возненавидела за измену, за то, как просто и легко он сменил постель. С детской доверчивостью и блаженством она внимала его нежным словам о любви и горько страдала, узнав о фальши возвышенных, сладостных слов. И поклялась отомстить. Каким образом, она еще не знала, как вдруг познакомилась с Максом, который был готов разделить ее горе, во всяком случае резко осудил поступок Евгения и его любовницы. И сейчас, лежа в постели после немудреного ужина с водкой и вином (Наташа пила только вино, Макс отдавал предпочтение водке), они разговаривали не о любви, а о ненависти, придумывая страшную месть.

– Я б их задушила своими руками, – сквозь зубы выдавливала Наташа, сжимая крепкие кулаки.

– Или расстреляла б, – подзуживал Макс. – Вот так, в упор, пиф-паф.

– А что, могла бы, – соглашалась изрядно захмелевшая Наташа, все же не веря своим словам.

– А подложить в кабинет шефу, например, под диван небольшую, но вот такую штучку размером с кусок туалетного мыла могла бы? – подначивал Макс. Для себя он уже решил, что ни двадцать пять тысяч долларов, ни тысячи рублей, как и Любиной квартиры, ему и его подельщикам не видать. Осталось единственное средство проучить упрямца – страшная месть.

– И что эта штучка? Взорвется? – заинтересованно полюбопытствовала Наташа.

– А это будет зависеть от тебя. Эта штучка с дистанционным управлением: нажмешь кнопку, когда в кабинете они будут оба, и произойдет взрыв.

– А я где должна находиться? Ну, с этой кнопочкой?

– В другой комнате. Или даже на улице.

Наташа всерьез задумалась. Мысль ее работала напряженно, вытесняя хмель. Она начала трезветь. Спросила:

– А что будет с ними? После взрыва? Их только напугает или, может, ранит?

– Это уж как повезет, – уклончиво, с наигранной легкостью ответил Макс.

– И погибнуть могут? – В голосе ее звучала тревога, Максу это не понравилось. Он с раздражением ответил:

– Я ж тебе сказал: как повезет. Тут, как на войне, где стреляют, взрывают… там и ранят и убивают. А кому повезет – отделываются легким испугом. А тебя что смущает? Ты чего испугалась, народная мстительница?

– Я – чтоб не убивать, а только напугать. Или легко ранить.

– Ты, девочка, ненадежный партнер, – подосадовал Макс. – С тобой трудно иметь серьезное дело. Ты годна только для постели. – Он спустил свои волосатые толстые ноги на пол и закурил. Наташа лежала, по пояс прикрытая давно нестираной простыней, крепкими руками гладила его широкую твердую спину и приговаривала:

– Ну не сердись, Максик. Я на убийство не способна.

– А кто сказал, что обязательно – убийство? Как повезет. И какая ты убийца? Тебе только кнопку надо нажать.

– Но сначала надо эту штучку подложить. Нет, я не смогу, – решительно сказала она.

– Не сможешь, ну и не надо. И закроем тему. Пусть уезжают на свой Кипр и там наслаждаются любовью.

– Не сердись, милый, – капризным тоном проговорила она. – Ну, иди ко мне. – Длинная рука ее потянулась к его животу и ниже. Макс смилостивился, уступил. Ткнув недокуренную сигарету в пепельницу, обнаженный, волосатый, он лег на спину и вытянулся поверх простыни. Он не хотел ссориться с Наташей, зная, что она ему пригодится в осуществлении его недоброго замысла.