Наталия Гуревич - Осенний Донжуан

- Тебе бы прокламации сочинять, - усмехнулся Глеб.

- Нет, Глеб, подожди! - рванулась Алена. - Чученька, ты действительно считаешь, что беспорядочные половые связи – это расширение человеческих границ?

Чуча покачала головой.

- Вот я так и знала, что ты непременно зацепишься за беспорядочные связи. Да почему же беспорядочные? Пожалуйста, упорядочивай их, сколько душе угодно! Секс уже давно перестал быть чем-то сакральным. Он даже интимным-то почти перестал быть. Он абсолютно уровнялся с прочими удовольствиями – для тех, кто попроще, он равен еде, выпивке, футболу. Для более тонких ценителей жизни секс – тоже самое, что умная беседа, наслаждение живописью, или какой-нибудь еще пир духа. Не надо ходить в театр с каким-нибудь первовстреченным колдырем. Но зачем же ограничивать себя одним постоянным сопровождающим, тем более, что найдется немало людей, лучше него разбирающихся в искусстве.

- Конечно, можно смотреть на секс как на поход в театр. Только мне не четырнадцать лет и воздействию МузТВ я не подвержена. Секс для меня остается сакральным и интимным. Ты говоришь, что чувства будто бы отстают от убеждений... Это потому что человек пытается догнать технический прогресс, выдумывая убеждения – на самом деле, лишние убеждения, которые оправдывали бы отсутствие духовного роста и не мешали бы техническому прогрессу. Человек без конца совершенствует телегу, но ему некогда работать над собой – по крайней мере, если говорить о массах. Между тем, сто лет назад люди понятия не имели о том, что возможны современные компьютеры, однако о том, что такое добро и зло было известно уже тысячи лет назад. То есть человек давным-давно знает, каким он должен быть – честным, добрым, умным, гармоничным, совершенным. До компьютера он додумался, но совершенным не стал... Однако наличие стиральных машин не может изменить первоначальное направление. Отношения человека к себе и к окружающим осталось неизменным не потому, что человек не догоняет изменившиеся реалии внешнего мира, а потому что внутренние законы даны ему раз и навсегда. Их не только невозможно изменить – их незачем менять!.. - Алена остановилась. Она как будто в увлечении забралась слишком высоко на гору и теперь зачем-то посмотрела вниз, в ущелье. Подумав, она закончила без всякого пафоса: - Во взаимоотношениях полов на все времена дан один и тот же мейнстрим – любовь. Сколько не трахайся, ведома ты лишь одной целью – найти любовь, одну, на всю жизнь. Когда ты ее находишь, желание трахаться напропалую пропадает само собой.

- Тебе тоже можно сочинять прокламации, - разрешил Глеб.

Чуча вздохнула и снова пошла в атаку:

- Предположим, желание секса на стороне пропадает – на полгода, пока чувство внове. Первые полгода мир действительно заключен в одном человеке. Но что потом? Секс с любимым становится еженедельным, потом ежемесячным... Чем ближе и роднее становятся люди, тем прохладнее относятся они к сексу в супружеской постели. Сначала он – цель и смысл, основа познания, он сакраментален, да. Но со временем открываются другие способы познания, начинаешь смотреть на милого более отстраненно, более объективно, изучаешь его реакции на твою стряпню, присматриваешься к его отношениям с окружающими. Ты пытаешься понять, годится ли он для того, чтобы провести с тобой большую часть твоей жизни. То есть когда вы поняли, что сексуально совместимы, вы стараетесь понять вещи более важные. Секс обесценивается, становится таким же бытово-прикладным, как уборка квартиры или старания пополнить семейный бюджет. Тем не менее, жажду эмоций никто не отменял. Если новое желание бодрит, а его воплощение ни к чему не обязывает – что в этом плохого и вредного для устоявшихся отношений? Кроме, разумеется, допотопных суждений о грехе?

- Что-то я не встречала женщины, которая сказала бы: ах, у меня по три левака на неделе, и я так счастлива со своим мужем! Ладно, пусть случаются желания, но в таком случае верность хранят не потому что никого другого не хочется, а потому что есть понятие порядочности. Пусть нет фееричного секса каждый день, но есть уважение и привязанность. Имея это, невозможно шляться по чужим постелям. Все равно, что... ну я не знаю... все равно, что трахаться с чужим дядей, когда в комнате твой маленький ребенок. Если кто-то способен позволить себе такое – ну, тогда это просто патология. Я не знаю, о чем думают мужчины, но уж женщина точно приходит к мужику не за голым сексом. Для похода налево у нее всегда есть причина, и причина эта всегда грустная – либо она не любит мужа, либо он ее. Или вообще никто никого не любит.