Джон Вэйллант - Тигр. История мести и спасения

Тихо и незаметно прошли Новый год и Рождество. И без того тревожные времена еще больше осложнила деноминация рубля, вопреки прогнозам только подорвавшая национальную валюту. Жителей Соболиного, давно уже привыкших существовать на грани нищеты, эти перемены затронули в наименьшей степени. По крайней мере, год выдался щедрым на кедровые орехи, и теперь их снова можно было собирать без опаски. Впрочем, спокойствие пришло не ко всем; в душе Александра Почепни тигр продолжал жить и охотиться — и в один из морозных январских дней настиг свою жертву. Почепня покончил с собой вскоре после того, как вернулся к обязанностям ночного сторожа в деревенской школе. Отца похоронили рядом с сыном в безымянной могиле.

Соболиный производит впечатление места, над которым время не властно. Разрушительные последствия перестройки сказываются здесь по сей день. Особенно больно видеть бедственное материальное положение и отчаяние на лицах людей, чей быт никак не изменился с 1995 года и мало отличается от быта индейцев Аппалачей в 1935-м, когда непростая жизнь горцев всецело зависела от того, что может предложить им природа. Спустя несколько лет после описанных событий умер Петр Жоркин, а потом и Борис Иванович — директор Среднебикинского госпромхоза. Следующим стал Иван Дункай. Похоронил жену и уехал прочь из этих мест Саша Дворник, Леонид Лопатин последовал его примеру. Поняв, что в Соболином у него нет будущего, Денис Бурухин поселился в Лучегорске, где не без помощи друзей устроился работать на электростанции. Поэт и охотник Цепалев перед своим отъездом сказал, что сопьется до смерти, если не уедет. В Соболином остался Андрей Онофрейчук; он не мог найти работу, тяжело запил и повесился осенью 2007 года. В ту же зиму сгорело здание правления. Баба Люда, Ирина Пешкова, Лидия Бурухина и семьи Онофрейчука и Почепни решили не сниматься с насиженных мест, побоявшись неизвестности и перемен. Кажется, только Данила Зайцев остался в поселке, потому что хотел этого. Стоик поневоле, он по-прежнему обслуживает поселковый генератор и по совместительству работает механиком тяжелой техники на частной лесозаготовке, пользуясь доброй славой среди коллег.

Тамара Борисова, жена Владимира Маркова, тоже осталась в Соболином, но за все минувшие годы так и не смогла полностью оправиться после ужасного известия, которое принес ей Зайцев. Сыновья живут вместе с ней и стараются заботиться о матери, однако даже им не удается стереть с ее лица печать горя, которое она, судя по всему, ежедневно переживает снова и снова. В любую погоду она отправляется с удочкой на Бикин и подолгу стоит там одна. Бытовка ее мужа давно развалилась, пасеки тоже больше нет, но в сотне метров к западу сыновья построили собственную хижину. В глазах закона они браконьеры, но что им еще остается? К тому же в Панчелазе и браконьерство уже не то, что раньше. «Они вырубили столько леса, — сокрушается сын Маркова Алексей. — Экология ухудшается. Когда-то Бикин был глубоким, а теперь его вброд перейти можно. По всей тайге понастроили дорог, и теперь люди едут сюда [на охоту и рыбалку]».

Алексей носит сапоги, как две капли воды похожие на те, в которых погиб его отец, и возится с мотоциклом той же модели и такого же цвета, какой когда-то был у отца. Самые счастливые его воспоминания связаны с тем, как он помогал отцу на пасеке, и даже сейчас, когда ему уже под тридцать, в его глазах сквозит тоска по человеку, чью любовь к тайге он унаследовал. На месте, где были найдены останки Маркова, Алексей посадил кедр и обложил его камнями. Там всегда стоит рюмка, как и возле могилы, чтобы каждый мог выпить за упокой его души. «Приходя на кладбище, мы обязательно заходим посидеть на его могиле, — говорила соседка Маркова Ирина Пешкова. — Приносим цветы, конфеты, водку. Уходя, всегда в стопку наливаем. Кто ее выпьет, одному богу известно, но мы оставляем все равно».

Тамара Борисова и близкие друзья Маркова по сей день отстаивают его невиновность. Андрей Онофрейчук и Саша Дворник готовы были клясться и божиться, что Марков ничем не навредил тигру. Они убеждены, что это подтверждает его выбор патронов. «Он никогда не использовал патроны с гильзами [147], потому что охотился с собаками, — горячился Онофрейчук. — Только пули».