Эрве Базен - Анатомия одного развода

– Скажи пожалуйста, а! Тебе ведь всего двадцать! – протестовала бакалейщица Мария.

Реплика Ирмы, преподавательницы английского, была изложена в другой форме, предназначенной интеллектуалам:

– Любовь – это Ахиллово копье!

Лишь немногие рассмеялись, почти никто не понял ее. Зато запрос Эрвелины о повышении ей алиментов вызвал мгновенную реакцию.

– Она имеет право на треть!

– Вовсе нет! Он снова женился, у него теперь еще один ребенок. Будет удивительно, если ей удастся получить хоть четверть.

– Значит, если он сделает себе еще восемь деток, то Эрвелина сдохнет!

Вмешивается президентша. Она сожалеет, что «сестры» с такой злобой обсуждают этот вопрос. Она, конечно, понимает их, но ей хотелось бы, чтобы они больше заботились о своей независимости. Мэтр Гренд тотчас выложила все припасенные ею козыри.

– Надо добиваться. Немолодой возраст, много детей, профессии нет – увы! Типичный случай. Явления довольно распространенные. Алименты – это в сущности говоря, зарплата; это жалованье, которое должно полагаться всякой домохозяйке за ее огромную и – безобразие! – совершенно бесплатную работу; если этим пользуется муж – куда ни шло, что же касается бывшего мужа, то он должен платить за труд. А если бывший супруг неплатежеспособен, это обязано сделать само государство.

Аплодисменты. Проблема номер один, она всегда дает полный сбор.

– Даже если б я и не нуждалась в его помощи, все равно хочу, чтоб с него взыскивали, – злобно бросает Беатриса.

– Ну, уж это распутство! Кто это будет кланяться заднице после порки! – рубит болтушка Габриель, которую не раз призывали к порядку за грубость.

Но те, кто настаивает на взыскании алиментов в наказание за развод, берут верх над сторонницами независимости и презрения к помощи. Пятью минутами позже, возбужденные историей Тахар, которая оставила себе дочку, а сына недавно уступила бывшему мужу, клубные дамы превращаются в кудахтающих наседок; на этот раз к ним присоединяется почти две трети неуступчивого меньшинства, несмотря на происки ниспровергательниц, которые задают коварный вопрос, почему женщины постоянно приносят себя в жертву детям, почему не попытаться сбыть все потомство бывшим мужьям – пусть эти беглые папаши увязнут в грязных пеленках.

– Вы б еще им бюст пересадили, может, у них молочко заведется! – взорвалась старейшина клуба. Спор переходил в свару.

– Не беспокойся за этих мерзавцев! Они найдут себе достойную корову, – не выдержала и вмешалась в разговор Габриель.

Страсти слишком разгорелись, и надо было положить конец неистовству разбушевавшихся женщин, так, как делали это законники феме <���Тайное судилище в средневековой Германии, члены которого были связаны общей клятвой>, поэтому Агнесса вскарабкалась на стул и перешла к повестке дня, подвела итог тому, что удалось осуществить за последнее время, сообщила о финансах клуба, кстати говоря, весьма худосочных, но тем не менее достаточных, чтоб поставить на голосование вопрос о немедленной помощи Арманде. Голосовали поднятием рук. Единогласно. Затем выступила Ольга по поводу статьи в журнале «Семья, год 1970», ратующей за свободу развода. Снова бурные прения. Сошлись лишь в том, что надо ликвидировать нелепую, разорительную, не имеющую конца бракоразводную процедуру и посоветовать супружеским парам разбирать свои распри в Палате по семейным делам. Но религиозные ханжи полностью отвергли развод по обоюдному согласию, а злопамятные требовали сохранить принцип выявления виновного.

– Главное, чтобы все было по совести! – сказала Ирма.

– Очень это поможет, если все потеряно! – сказала Алина, удивившись тому, что слышит свой голос.

– Во всяком случае, не от потерпевших следует ожидать разумных выводов! – сказала президентша.

И вот она вновь взбудоражила женщин проектом Национального фонда – может, его надо создать при органах социального обеспечения, может, он будет финансироваться за счет процентов, которые следует брать – в ущерб должникам – с алиментов, уплачиваемых теми, кто платежеспособен, чтобы таким образом обеспечить семьи неплатежеспособных. Снова и снова о деньгах. Вот, пожалуй, что спасет от голода пять или шесть присутствующих тут женщин. Мэтр Гранд считает нужным иметь обязательную страховку на случай развода, подписанную в мэрии, которая будет одновременно с брачным свидетельством зарегистрирована в полиции. Хор перестраивается. Голосуют за петицию с просьбой поддержать их требования. И Алина охотно поднимает руку.