Вивиан Шока - Я чувствую себя гораздо лучше, чем мои мертвые друзья

Зелень становится все ярче, сочнее. Пейзаж теперь дополняют то бревенчатые постройки, то кирпичные дома. Над плавно спускающейся вниз тропой деревья соединяются ветвями, образуя подобие тоннеля.

– Пахнет морем! – отмечает Виктор.

Вскоре идти становится некуда. Ниже, прямо перед ними, раскинулось бескрайнее море. Пенная полоса искрится на солнце, накатывает на песок, камни и скалы вдалеке. Море повсюду серое. Отлив оставил кружево бурых луж на пляже, освещаемом лучами садящегося солнца.

– Совсем как шелковое платье от «Аззаро», очень похоже, – говорит Жанна. – Спустимся вниз?

На пляж ведет пологая деревянная лестница, в ней примерно полсотни ступенек. Жанна начинает спускаться, держась за перила, сделанные из сколоченных вместе досок. «Все это чистое безрассудство», – мысленно говорит себе Бланш, следя за ней взглядом. Но вслух не высказывает никаких возражений. Саша отправляется вслед за Жанной, за ними следуют Сюзетт и Рене, дающая указания.

– Станислас, помоги Габриэлю с коляской, и ты тоже, Виктор! – командует бывшая хозяйка книжного магазина с сиреневыми волосами.

Утомленная эмоционально Бланш чувствует себя неспособной вмешаться. И даже подумать о том, что следовало бы сказать и сделать в такой ситуации. Неспособной присмотреть за стариками. Защитить их. Пусть сами выкручиваются. Кстати, у них это прекрасно получается. Ее охватывает огромная усталость, ей хочется лечь на большую зеленую кровать, быть убаюканной теплыми солнечными лучами. Пусть остальные идут к морю, если хотят. Сидя в своей коляске, Од аплодирует.

– Перестань так дрыгаться, – ругается Габи.

К счастью, ступеньки не очень высокие. Команда в полном составе добирается до бетонной террасы с видом на море.

– Это осталось еще с войны, – говорит Станислас, раскинув руки, словно богатый вельможа, показывающий свои владения.

Они делают еще несколько усилий, ступают испачканными в грязи ботинками на песок. Затем спускают инвалидное кресло. Запыхавшиеся, довольные, они пожирают море глазами.

– Слева, похоже, будет удобнее, правда?

Потому что песок там укатанный, плотный, и коляска идет легче. Справа серебристая дымка опускается на море, сливаясь с небом и широким горизонтом. В ответ на замечание Рене они все как один поворачивают налево, не задавая лишних вопросов, и дружным разноцветным строем идут дальше, не прекращая восторгаться морем, озаряемым закатным солнцем.

Сюзетт настолько энергично вертится, что ей вдруг становится ужасно жарко. Она просто задыхается в своей шелковой блузке и ситцевом фартуке. А ведь она говорила Саше, что достаточно одной блузки, незачем было надевать еще и трико сегодня утром…

Сегодняшнее утро. Каким оно кажется далеким!

Солнце окрашивает пляж в оранжевый цвет, лужи соленой воды словно скользят по поверхности песка. Все вокруг приобрело фантастический вид. Две чайки садятся возле Сюзетт. Чайки или пингвины? «Не-е-ет, в Нормандии нет пингвинов», – вслух отвечает она сама себе. Потом ищет глазами остальных. Это Рене мочит ноги в воде? Сюзетт кричит: «Смотрите, Рене, Жанна! Сюда, сюда, ну посмотрите же, какие красивые чайки!» Сюзетт открывает рот так широко, что у нее сводит челюсти, и когда она откидывает голову назад, красный свет солнца проникает в нее, вливается в глотку, в пищевод и опускается ниже. Она не помнит, чтобы ей когда-нибудь так хотелось кричать от счастья. Под порывами усиливающегося ветра Сюзетт поднимает взгляд чуть выше, к виллам над морем. И внезапно песок на ее глазах превращается в золотистую пыль, мелкую и пушистую, на которую Сюзетт хочется прилечь, почему бы нет… Но нет, ее так просто не обманешь. Это же ветер, а не простыни. Ребятишки бегают по деревянному настилу, образующему дорожку на песке, держа в руках грозди разноцветных шариков, еще немного и наступит Рождество, или Пасха, или даже второе пришествие.

В следующее мгновение Сюзетт замечает какие-то мигающие огни – красные, оранжевые, сиреневые, зеленые… Солнце растворяется в ее улыбке, ее грудь наполняется солнцем, и это невероятно хорошо. И вот ветер приносит крупинки, перышки, конфетти… Нет, нет! На этот раз это настоящий снег, в ее глазах, на ее горящих щеках: снег!

С пляжа доносится многоголосый крик. Сюзетт видит, как они плещутся внизу, распевая песни во всю силу легких, а небо продолжает с треском сыпать хлопья снега, которые беспорядочно падают… Снег вокруг них, в разгар апреля. Сказочный ветер принес пушистый снег.