Сюзан Мэдисон - Цвета надежды (в сокращении)

— Не очень.

— Что такое? Что случилось? — встревожилась она.

— Ему мучают кошмары. Ему снится, что он тонет.

— Только не это. Ведь прошло столько времени, я надеялась…

— И я заметил, что он плохо ест.

— Он принимает витамины? Ты за этим следишь?

— Слежу, Руфь.

Последовала пауза.

— Пол, может, мне лучше… — Руфь замялась, — вернуться? Я могу, если ты считаешь, что так надо. То есть это, конечно, будет трудно, но…

— Не вижу смысла. — Без Руфи было проще, спокойнее. Во всяком случае, пока. — Сейчас мы мало чем можем помочь Уиллу.

— В выходные мы с Уиллом ездили в Дом Картеров, — сообщил Пол жене, позвонив ей на следующей неделе.

— Да? — Руфь не желала слышать об этом.

— В сам дом мы, конечно, не входили. Просто осмотрели снаружи, проверили, все ли в порядке. Потом поднялись на мыс. Скамья стоит. Кстати, миссис Ди говорит, нам пришла почта.

— Я просила не переправлять ее в Бостон, — объяснила Руфь. Это наверняка большей частью письма с соболезнованиями, а она еще не готова к вежливому участию чужих людей. — Как продвигается твоя книга?

— Кое-какие замечания у издателей были, одну главу придется переписать, но в общем они довольны.

— Я так горжусь тобой, Пол. Скоро буду хвастаться всем, что я — жена настоящего писателя.

— Да, быть женой настоящего писателя, наверно, почти так же приятно, как мужем компаньона престижной юридической фирмы.

Его голос звучал холодно, но Руфь не стала заострять на этом внимание.

— Уилл хочет с тобой поговорить.

— Пол… — Но он уже передал трубку сыну.

— Привет, мам.

— Привет, милый. Как дела?

— Хорошо.

— Просто хорошо или по-настоящему хорошо?

— По-настоящему хорошо, мама.

— Голос у тебя усталый.

— Ты бы тоже устала с такой учительницей по английскому, как у меня. Ну и вредина.

— Нехорошо так говорить о мисс Карлинг, Уильям.

— Ее фамилия — Марлинг, мама. Если б ты пришла на прошлое родительское собрание, ты понимала бы, что я имею в виду.

— Извини, так получилось. — Руфь попыталась вспомнить, почему она пропустила собрание. — Я скоро приеду, милый, уже совсем скоро. Обещаю. Я ужасно скучаю по тебе. — Голос у нее сорвался.

— Только не закапай меня слезами, — смущенно пробормотал Уилл.

Она попыталась рассмеяться, но не смогла.

— Я веду себя хорошо, пью молоко. — Как всегда, напуганный глубиной чувств взрослых, мальчик старался разрядить атмосферу. — А еще обещаю бросить курить, пить и спустить наркотики в унитаз, договорились?

— Договорились. — На этот раз ей удалось рассмеяться.

Руфь положила трубку. Она чувствовала себя одинокой как никогда.

Спустя несколько дней ей позвонил Ник Парджетер.

— Они сдались! — с ликованием в голосе сообщил он. — Полная капитуляция.

— Что? — Руфь весь вечер проработала над одной статьей договора, с которой никак не желала соглашаться Комиссия по вопросам конкуренции, и легла спать около двух ночи. А сейчас — она взглянула на будильник — еще и семи нет. — Кто капитулировал?

— Комиссия, конечно, — отвечал Ник. — Сегодня утром я получил письмо. Они признают, что иск необоснован.

— Потрясающе!

— Дня за два разберемся с текучкой — и по домам.

— По-моему, мы — отличная команда. Как вы считаете?

Голова у Руфи была удивительно легкой и свежей. Она не помнила, когда в последний раз чувствовала себя так замечательно. Они победили! Фирма «Ландерс Кич Милсом» будет довольна.

— Руфь, давайте поужинаем вместе, — предложил Парджетер. — По-моему, мы имеем полное право побаловать себя ужином с бутылочкой шампанского. Даже более чем.

— Хорошо. Только при одном условии.

— И каком же?

— За нашим столом не должно быть герра Якоба.

Парджетер расхохотался:

— Возможно, я и чопорный англичанин, но все-таки имею представление о приятном времяпрепровождении. И герр Якоб в это мое представление никак не укладывается.

Позже, сидя за уставленным вкусными блюдами столиком, они вели разговор обо всем, кроме выигранного дела. Впереди у обоих уже маячили новые проекты, но сейчас оба наслаждались заслуженной передышкой.

— Мне будет вас не хватать, — с грустью произнес Ник, поднимая свой бокал. — Среди женщин-юристов не часто встречаются такие проницательные и остроумные, как вы.

— Спасибо.

— И красивые. — Он смотрел на нее из-под полуопущенных век. — Почему вы выбрали профессию юриста?

— Хороший вопрос. — Она с задумчивым видом глотнула из бокала. — А почему мы вообще поступаем так, а не иначе?