Виктор Галданов - Банка для пауков

Сейчас она владела самым раскрученным публичным домом, который функционировал под вывеской мотеля и открыто давал объявления о своих услугах и в газете, и по телевидению, и имел даже свой порносайт в Интернете. Тот факт, что сам Грант Меновазян тоже жил в этом мотеле, среди шоферов и проституток, сильно отражался на его характере. До знакомства с Эсмирой он был просто жуликом с весьма изобретательным умом по части всяких лотерей, торговых афер и лохотронов. Однако с ней рядом он терял голову и становился буквально маньяком. И слухи о том, что они с этой его «младой женой» вытворяют, весьма раздражали Фраэрмана.

Позади них находился Тамаз Сулаквелидзе. Кажется, у него был еще брат, Валико, но его что-то не видно, наверно, его оттеснила толпа. Лично их Фраэрман считал наименее ощутимой силой. Если бы все грузины были такими, их можно было бы не опасаться. Кроме строительной фирмы, которая у них имелась, они имели автосервис, гаражи. Правда, работал там весьма шалый народ, который очень быстро мог сплотиться в самую настоящую банду. Кстати, их частенько использовал покойный Вано. Единственное успокаивало Мосю, что братья Сулаквелидзе совершенно не стремились ни к лидерству ни к криминальному промыслу и предпочитали зарабатывать деньги стройкой и ремонтом машин.

Наконец-то! Толпа расступилась, пропуская только что доставленного из аэропорта епископа, направленного сюда из Грузии специально по распоряжению католикоса-патриарха, который очень извинялся, что не сможет самолично прибыть на похороны, но обещавший денно и нощно молиться за упокой души блаженного Вано. Старенький епископ был ни жив ни мертв. Никогда еще и никого из дипломатов и глав государств не возили из аэропорта «Внуково» через всю столицу так, как везли его — на скорости двести километров в час, не соблюдая светофоров, с мигалками и ревом сирен.

«Добрый день, мы ведем наш репортаж, с Ваганьковского, центрального кладбища столицы, где похоронены величайшие деятели нашей армии, науки и искусства. Здесь похоронены величайшие актеры нашего театра и кино: Павел Мочалов, Михаил Царев, Олег Даль, Андрей Миронов, Леонид Енгибаров, Юрий Завадский; знаменитые художники: Василий Тропинии, Василий Суриков, Алексей Саврасов, Василий Пукирев; писатели и поэты: Владимир Даль, Сергей Есенин, Рюрик Ивнев, Юрий Тынянов, Борис Житков, Вениамин Каверин; Здесь же расположена наверное самая известная на всю страну могила Владимира Высоцкого. И сегодня здесь хоронят тоже выдающуюся в своем роде личность… Кстати, давайте спросим у прохожих, знают ли они, кого здесь сегодня хоронят? Добрый день, вы не согласитесь ответить на один вопрос: как по-вашему, кого здесь сегодня хоронят?

Пожилая женщина поглядела на оцепление, сплошную толпу людей, яркие пятна венков, не умещавшихся на кладбище и потому вывешенных снаружи на ограде и беспомощно пожала плечами:

— Не знаю… какого-то артиста, что ль… Вообще-то я приезжая…

Но Ирина уже потеряла интерес к ней и кинулась к двум молодым людям, которые брели по лужам, взявшиеся за руки, поглощенные друг другом.

— Не знаю, какой-то деятель. Политик что ли? — парень вяло наморщил нос.

— Ой нет, я знаю, это какой-то бандит, да? — смеясь спросила девушка и быстро схватила парня за руку, — Идем отсюда.

— Это… очень известный… в некоторых кругах человек, — сказал хорошо одетый мужчина лет сорока в кашемировом пальто. — Можно я больше ничего говорить не буду?

— Это — ваша цар! — смеясь сказал один из двух проходивших мимо мужчин кавказской национальности.

— Ала, гедтык тез-ол [2] Эй, пошли быстрее (азерб.) ! — быстро сказал ему второй, дергая его за рукав.

— Яваш-яваш [3] Да погоди ты! (азерб.) , — отозвался первый и снова повернулся к Ирине. Он улыбнулся недоброй улыбкой, и она с замиранием сердца увидела, как во рту его сверкнул золотой зуб. — Ты понила-да? — переспросил он. — Вот такой, как он, нужно, чтобы у вас цар был!

Не в силах отделаться от гадостного осадка, оставшегося у нее на душе после этой встречи, Ирина машинально ткнулась с микрофоном к высокому светловолосому стриженному парню в пуховике, который брел по улице, лениво тыкая носком рифленого ботинка ледышку.

— А вы как полагаете, кого здесь хоронят?

— Я полагаю, что здесь снимать запрещено, и вы это прекрасно знаете.

С этими словами Алексей Иващенко быстрым движением схватил камеру за объектив и крепко сжал.