Илья Стогoв - Таблоид

Или еще: двоих должны были казнить, и накануне один меня спрашивает: «В отношении меня ничего нет? Перед глазами стоит, будто меня уводят». А я как раз получил пакет. Он в сейфе лежал. Вскрываю — там его фамилия.

Как такое назвать?

— Родственникам тела выдавали?

— Нет.

— Почему?

— Не знаю. Не положено. Может, чтобы не ожесточать людей? Вот бродили слухи, что вместо расстрела людей в Сибирь посылают. В рудники. Все-таки это какая-то надежда.

— А ваша жена знала, чем вы занимаетесь?

— Догадывалась.

— Почему вы вообще пошли на эту работу?

— Понимаете, назначили. Я шесть лет до этого в ОБХСС работал. Начальство знало мою работоспособность и беспристрастность. Когда я попросил перевести меня на другую работу, мне предложили эту.

— Зарплата стала выше?

— Да, нам всем были положены надбавки. По 100 рублей каждому члену группы и 150 — непосредственному исполнителю. Плюс еще квартальные премии. И раз в год давали путевку в санаторий МВД в Подмосковье. Правда, я так ни разу туда и не съездил.

— Неплохие условия! Что ж вы всего четыре года там проработали?

— А там долго не работают. Со слов товарищей слышал, что за десять лет до меня старший группы на этом фоне получил психическое расстройство. После этого был издан приказ: тем, кто сверх положенного срока проработал пять лет, давать полковника и отправлять в отставку.

— Вы не считаете, что после своей смерти можете встретить души расстрелянных?

— Я не думаю об этом. Когда перед исполнением приговора зачитывают, что он сделал, это туманит сознание. Думаешь: такие гады по земле не должны ходить! Они сами себе цену жизни определили!

А что до моей жизни… Мне просто досталась грязная работа.

Через три дня после выхода газеты из редакционного факса выползло письмо, адресованное автору. В смысле, мне.

В письмах авторов редко хвалят. Чаще обещают судебный иск и разбитую морду. Это письмо не было исключением. Как вы думаете, против чего возражал его отправитель?

Ни в жизни не догадаетесь. Его обидело то, что в статье утверждается, будто в тюрьме никого не насилуют. Вот его, например, насиловали! И не раз! Зачем врет автор статьи?

Больше же всего писем я получил после выхода статьи про карточную игру бридж. Понятия не имею, почему она всех так заинтересовала.

Игра для миллионов,

миллионы для игроков

Все четверо долго молчали. По глазам было видно: работа мысли идет нешуточная.

— Польская трефа? — наконец выговорил один. — Тогда две бубны.

— Пас, — сказал второй.

— Аллерт, — заявил тот, что сидел напротив него, и выложил на стол карты.

Через минуту игра была кончена.

— И это все? — разочарованно спросил я.

— Здесь играют не в дурака, — объяснили мне. — Это бридж. Дело нешуточное.

Бридж в связке с гольфом и большим теннисом всегда считался престижным времяпрепровождением для богатых и респектабельных. Классными игроками в бридж были Агата Кристи, Дейл Карнеги и Сомерсет Моэм.

Голливудский красавчик Омар Шариф не только составил для бриджменов особые турнирные таблицы, но и был как-то замечен в туалете лас-вегасского заведения, когда пытался заложить швейцару золотые часы: не хватало еще на одну ставочку.

Впрочем, одним престижем и азартом дело не ограничивается. Бридж — игра интеллектуальная. Это единственная в мире карточная игра, по которой проводятся Олимпиады и чемпионаты мира.

В Швейцарии, Италии, Израиле он входит в число обязательных школьных предметов. Слушатели Высшей Академии НАТО даже сдают по бриджу выпускные экзамены.

Однако это все — там. Здесь же, у нас, бридж, точно так же, как бильярд или женский футбол, долго находился не то чтобы под абсолютным запретом, а так… на полулегальном положении.

Основной базой бридж-движения с самых что ни на есть послевоенных времен была Прибалтика. Любителей идеологически невыдержанного развлечения время от времени разгоняли, но даже в самые тяжкие времена игра продолжалась.

Бриджмен со стажем знал свой распорядок на год вперед. Новый год — турнир в Тарту. Апрель — в Валге. Май — в Таллинне. Июль — элитный «Конгресс городов» под Ригой. Август — турнир «Вильяндийский лодочник»… И так далее.

Впрочем, например, в Петербурге традиции бриджа сильны не менее. В пушкинско-гоголевские времена тогдашние яппи резались в «винт» — игру, весьма схожую с бриджем. Переход от одной игры к другой свершился безболезненно.

Долгое время петербургские бриджмены собирались на особых, каждому игроку известных квартирах. Затем, больше десяти лет тому назад, в городе появился и вполне официальный Бридж-Клуб.