Орхан Кемаль - Мошенник. Муртаза. Семьдесят вторая камера. Рассказы

— Так вот, оказывается, в чем дело! А прокурор говорил, будто в доносе речь идет о правонарушении уголовного характера…

— Я не знаю, кто на меня донес, и потому истинная подоплека мне не известна. Но на суде, я полагаю, все выяснится.

Принесли чай, бублики, сыр. Вместе позавтракав, они распрощались, и Плешивый Мыстык повез «ревизора» на своем фаэтоне в прокуратуру.

Прокурор глядел на стоявшего перед ним человека с любопытством, но без малейшего удивления. Каких только легенд не наслушался он об этом человеке с первого же дня своего назначения в этот город! Всем своим обликом и манерами арестованный действительно производил впечатление важного государственного чиновника и, очевидно, действовал магически на всех окружающих. Но эта сторона дела интересовала прокурора меньше всего. Судьба арестованного всецело зависит от следователя, а потом — от суда. Солидная внешность, конечно, играет немалую роль. Неспроста по городу расползлись слухи о важном чиновнике, посланном Анкарой со специальным заданием. Но все это, разумеется, досужая болтовня. Не могли же, в конце концов, оставить прокуратуру в неведении. И прокурор, как только были оформлены документы, сдал арестованного жандармам.

В расположенное на первом этаже помещение для арестованных Кудрет вошел с гордо поднятой головой. Он отлично знал, что именно отсюда начинается тюрьма, в которую он будет нынче же отправлен, и потому решил не мешкая завоевать расположение всех, кто здесь находился.

— Да поможет вам аллах! — с достоинством приветствовал он арестантов. Все, кто лежал или сидел прямо на полу, прислонившись спиной к стене, — все разом подняли головы и словно по команде вскочили на ноги. Уж не помощник ли это прокурора? А может, сам генеральный прокурор? Будь он чисто выбрит, вполне сошел бы и за председателя уголовного суда.

— Благодарим!

— Спасибо, бей!

Все наперебой стали предлагать ему свое место, пытаясь догадаться: да кто же он такой? Зачем пожаловал?

— Не беспокойтесь, — вежливо отвечал Кудрет и принялся разглагольствовать: — Не знаю, какое вы предпочтете слово: доля, судьба, рок? Только учтите: из постигшего вас несчастья необходимо извлечь урок! Точнее, необходимо уметь его извлечь!

Кудрет вынул из кармана пачку «Енидже», одну из тех, что принес ему Плешивый Мыстык, и стал всех угощать. А заметив, как некоторые отказываются, видя, что сигареты на исходе, достал вторую пачку и назидательно сказал:

— Долг мусульманина, братья мои, делиться последним…

Все переглянулись, недоумевая: что же это за человек?

Кудрет между тем вынул коробку спичек, дал всем прикурить, сам запалил последним.

— Пожалуйста, бей! Пожалуйте сюда, бей-эфенди!

Но прежде чем сесть, Кудрет обратился к молодому человеку, уступившему ему свое место.

— Ты, юноша, совсем еще молод. Дай бог, чтобы все так же уступали тебе свое место, когда ты достигнешь моего возраста.

Здесь были два вора, вор-карманник, убийца, некто, уличенный в том, что, как говорят, «мочился против солнца», то есть нелестно отзывался о власть имущих, и еще два подростка. Все они обступили Кудрета и внимательно его разглядывали. А он, польщенный вниманием, из кожи вон лез, изображая важную личность. Пятеро взрослых и два подростка быстро прониклись к нему уважением и никак не могли поверить, что он арестованный, так же как не могли понять, кто же, в конце концов, он такой.

А Кудрет только и ждал момента, чтобы наиболее выгодным для себя образом удовлетворить их любопытство, а заодно и войти в доверие. Но подходящий момент все не представлялся, и он решил, что тянуть больше незачем.

— Скажите, братья, и вы мне: «Да поможет тебе аллах!»

И сразу все прояснилось. Выходит, этот бей-эфенди попался на чем-то, как и все они. Думали, он в небе летает, а оказалось, по земле ползает… Сначала от него отошли подростки, за ними — оба вора и карманник. Остался лишь высокий упитанный мужчина. Судя по одежде, житель касабы. Он молча постоял, потом спросил с характерным деревенским выговором:

— Выходит, что и вы, бей, мочились против солнца?

У этого сорокалетнего седеющего человека был очень добродушный взгляд. На нем был костюм из дорогой, добротной ткани, пальцы в массивных золотых перстнях, сигареты самой лучшей марки. Кудрет понял, что перед ним помещик или, во всяком случае, человек, получивший солидное наследство.

— Как ты, земляк, определил, что я мочился против солнца? — улыбнувшись, спросил его Кудрет.