Орхан Кемаль - Мошенник. Муртаза. Семьдесят вторая камера. Рассказы

— А ну, брысь отсюда!

В испуге девочки замерли. В тревожной ночной тишине за стеной слышались мерные тяжкие вздохи машины, от которых пол под ногами вздрагивал, словно там бился пульс всей фабрики, заглушая неумолчное тарахтение станков.

— Брысь, девчонки! — снова раздался невидимый голос.

Забыв про камешки, сестры пулей вылетели из склада, отчаянно шлепая подошвами сандалий.

Когда контролер Нух в половине одиннадцатого заглянул в хлопкоочистительный цех, он увидел, что у многих станков нет рабочих. В цехе не было ни мастера, ни ребят — подносчиков хлопка, ни девушек-метельщиц. Не было даже надсмотрщика за рабочими, который обычно ходил между станками, будил заснувших, подгонял нерадивых.

Нух понимал, как сладок и желанен в эти поздние часы сон — дороже хлеба, кажется, — и не сердился, не кричал. Он увидел спящих, смекнул, что Муртаза сюда еще не заглядывал, и направился в ремонтную мастерскую, где нашел надсмотрщика, который умудрился спать стоя, привалившись к стене.

— Эй, Мюмин! — улыбаясь, потряс он надсмотрщика за плечо. — Слышь, Мюмин, проснись!..

Надсмотрщик подпрыгнул на месте, будто ему всадили иглу в мягкое место.

— Станки-то у тебя, сынок, впустую крутятся. Гляди, как бы Муртаза не объявился. Знаешь, когда собака кинется, надо держать палку наготове.

— И то правда.

— Отправляйся-ка и буди свой народ.

Зевая, надсмотрщик поплелся в цех. Только он собрался свистком поднять спящих, как увидел дочерей Муртазы — они дремали около работавших вхолостую станков. Надсмотрщик затрусил обратно в ремонтную, чтобы рассказать Нуху про дочерей Муртазы. Контролера там уже не было. Надсмотрщик разыскал его в соседнем цехе, где он будил мастера, похрапывавшего на тюке с хлопком.

— Слава аллаху, я пришел раньше, — говорил Нух мастеру, который, с трудом продрав глаза, покачивался из стороны в сторону. — Пожаловал бы раньше Муртаза, он бы задал тебе трепку…

— Слышь, дочери Муртазы обе спят! — проговорил надсмотрщик, подходя к ним. — Сразу обе. Пойдите гляньте…

— Этому человеку все едино: мои ли дочери, свои ли… Никого ему не жалко. Служба, и все тут!

— Он сюда не часто заглядывает, — позевывая, проговорил мастер. — Интересно, почему раньше через каждые пятнадцать минут бегал?

— Так ведь он командиром стал!

— Это точно, что ему доверили командовать допризывниками?

— Кямуран и мне предлагал, только я отказался. Зачем мне эта морока! Задарма какая охота?

— И впрямь ни к чему! Мыслимое ли это дело: двенадцать часов на службе, а потом, мать родная, еще вкалывать… Была бы это твоя обязанность… Так это же не принудиловка? Добровольно.

— Вообще-то по своей воле только…

— Надо же Муртазу назначить! А чего он знает? Чего умеет? Ему же не сравниться с тобой!

— Оно, конечно, так.

— Сходи, Нух-ага, к нему, — выпалил вдруг надсмотрщик, покраснев от волнения, — и скажи, что дочери его спят…

— Как спят? — переспросил мастер.

— Господом богом прошу, сходи, Нух, скажи этому типу!

— Э-э, бросьте вы эту затею, — ответил Нух. — Девочек жалко…

— Почему жалко? Он у всех уже в печенке сидит. Все сыты им по горло! Иди, позови его!

— Не надо, ребята! Еще прибьет детей…

— А мы не дадим! Зато уж потешимся, вот смеху-то будет. Давай, давай, Нух!

Нух поскреб затылок и согласился:

— Ладно, только смотрите, чтоб детей не тронул!

— Хорошо, хорошо!

Муртаза драил какие-то медяшки в военно-спортивном кабинете.

— Как в чужом глазу соринку заметить, ты тут как тут, герой… — начал Нух.

— О чем ты? — насторожился Муртаза.

— Сходи в хлопкоочистительный, сам увидишь!

— О чем ты, тебя спрашивают!

— Сходишь, сам все и увидишь в цехе. Иль ноги не донесут?

— Что стряслось?

— Ты у нас лев по части службы, Муртаза-бей. Пойди, глянь на дочерей своих.

— Что там?

— А что еще может быть? Дрыхнут обе за станком…

Муртаза кинулся к выходу. Чертыхаясь, погасил свет, запер дверь и заспешил к цеху.

Мастер и надсмотрщик встретили его у лестницы.

— Иди-иди, полюбуйся на своих дочерей. А то горазд за чужими приглядывать.

Муртаза остановился в дверях цеха. Подрагивая худенькими плечиками, девочки сладко спали. Муртаза побледнел. Его окружили мастер, надсмотрщик и подошедший Нух. В ярости Муртаза вдруг метнулся к дочерям. Схватил младшую за волосы, поднял рывком и что есть силы швырнул девочку на пол… Старшая проснулась и, когда отец кинулся к ней, со страшным криком бросилась бежать. К Муртазе подскочили мастер, надсмотрщик, контролер Нух, рабочие и схватили его за руки.