Евгений Шкловский - Фата-моргана

Что ж, нельзя не отдать должное их сообразительности. Ведь все у них почти получилось: я если и не поверил до конца, то был близок к этому.

Теперь, когда их нет, я иногда думаю: высшую силу, как не крутись и не изощряйся, все равно не объедешь, на каком-то витке она свое возьмет, хоть ты семи пядей во лбу и хитрости в тебе немерено.

Ушлые были ребята, сладкая парочка…

Они стоят рядом – С.В. и Т.Т. Оба улыбаются, С.В. самодовольно и уверенно, Т.Т., пониже его ростом, старенький, в какой-то смешной доисторической шапке пирожком, с большой седой бородой, смущенный, очки проволочками зацеплены за уши (вечно сломанные дужки).

Будто из другого века.

Фотография не очень старая, но уже чуть пожелтела, да и не очень четкая. Вроде как свидетельство их близости.

Так и свидетельство?

Сфотографироваться вместе – в чем проблема? Сунуть кому-нибудь в руки аппарат – вот и снимок. Т.Т. не откажет, он никому не откажет, такой интеллигентный. Только бы не огорчать или не ставить в неловкое положение. А кое-кому, даже из тех, кто тоже побывал у него в учениках, можно бы. Разные, многие теперь высоко летают, очень высоко, но вот чтобы с каждым фотографироваться – это напрасно. Можно ведь и репутацию испортить.

Загадочная фигура, этот С.В.

То есть известно, что тоже у Т.Т. учился, но не как все, то есть не был его выпускником, а просто брал уроки перед поступлением в вуз (не он один), но вот что ему от Т.Т. нужно – непонятно. Из всех учеников, пожалуй, только он единственный и общался с Т.Т. последние годы, с тех пор, как тот совсем ушел из школы и переехал жить на дачу, отдав свою двухкомнатную квартиру кому-то из родственников.

Дача не бог весть, но жить можно, отопление газовое, печку топить не надо, и вода горячая есть (газовая колонка). Клозет теплый. В общем, не намного хуже городской квартиры, зато воздух, природа, тишина. На старости лет самая благодать. Выйти по утру на девственно чистый, искрящийся на солнце снежок или на согретую летним ласковым солнышком травку перед домом – наслаждение!

Т.Т. же если что и нужно теперь, то только покой и еще раз покой. К тому же и мыслится тут отменно. Т.Т. что-то такое пишет, то ли мемуары, то ли что… В Москву совсем перестал ездить, разве только по острой необходимости, в поликлинику или в сберкассу, да и то С.В. взял на себя большинство бытовых забот – зайти куда-то, книгу привезти или что, благо доверенность есть и на колесах. И продукты таскает, хотя Т.Т. еще не такой беспомощный, магазин в поселке есть, теперь с этим куда проще…

Только ведь про все может забыть, включая еду, так, зажевать на ходу что-нибудь простенькое, и ладно. Много и не требуется, и всегда после смерти жены, за ним приглядывавшей, жил аскетом, в быту непривередлив, не привык себя баловать. Другие интересы у человека, другая философия жизни (поколение)…

Что же касается учеников, большинство в люди выбились, кто ученый, кто практик, а иные ударились в бизнес или политику, есть и знаменитости. Достойные люди. И все-все ему признательны, как никому. Умел он создать соответствующую атмосферу, что не только соперничество, но и взаимопонимание, сотрудничество, взаимовыручка.

Школа, одним словом.

Правда, надо сказать, последнее время, с тех пор, как он совсем отстранился от преподавания и переехал на дачу (лет десять), подзабыли малость о нем. Верней, нет, не подзабыли – помнили, но у каждого свои дела, заботы, время такое, что не задремлешь, крутиться приходится. Уже и дети собственные выросли, а у иных и внуки. Когда перезванивались (изредка) или встречались (еще реже), то непременно вспоминали Т.Т. (как без этого?), кто что знал, тем и делился. И всем известно, что живет он почти безвыездно на даче, пописывает вроде, прибаливает (возраст), но в общем молодцом, и хорошо бы навестить…

Собственно, вся основная информация шла, как выясняется, именно от С.В., которого никто толком не знал, да и по возрасту моложе всех. Вот он-то и решил всех обзвонить (откуда только телефоны надыбал?): дескать, Т.Т. занемог и хотел бы собрать кое-кого из своих бывших воспитанников.

И прежде старик, оказывается, интересовался ими, а теперь вот изъявил желание повидаться. Ничего удивительного, сколько уже стукнуло ему (чуть ли не восемьдесят), лета к сентиментальности клонят, а для любого учителя ученики всегда очень много значат, особенно если своих детей нет.

Так и представлялся по телефону: С.В., ученик Т.Т., помните такого? Привет вам от него.