Аньес Мартен-Люган - Влюбленные в книги не спят в одиночестве

Джудит достала смартфон, чтобы увековечить момент. Эбби со смехом согласилась позировать, я присоединилась к ней. Джудит сделала множество селфи, запечатлевших нас троих. Я как раз корчила рожи, когда открылась дверь и вошли Эдвард с Декланом.

– Джудит! – завопил Деклан.

– Ага, вот и мой любимый соплячок! А как я тебя учила?!

– Здравствуй, тетя Джудит, – покорно ответил он, после чего повис у нее на шее.

Его слова вызвали у меня такой безумный смех, что я сложилась пополам. Так я не хохотала уже много лет.

– Кто-нибудь когда-нибудь видел такую Диану? – воскликнула Эбби, тоже хохоча.

– Это все Джудит! – удалось мне выговорить сквозь смех. – Сама без зазрения совести вытворяешь невесть что и при этом требуешь, чтобы тебя называли “тетя Джудит”?

– Слушай, я просто стараюсь держать марку.

Эдвард подошел ко мне. Ему тоже было весело. С тех пор как мы с ним встретились здесь во второй раз, я впервые увидела его спокойным и улыбающимся. Я предпочла отвести глаза. Мой взгляд упал на Деклана, который пристально смотрел на меня, по-прежнему вися на шее у Джудит. Он широко улыбнулся мне.

– Здравствуй, Деклан, – сказала я, держась в стороне.

– Ладно, детки, за работу! Девочки готовят, а Эдвард пусть сделает настоящие фото! – распорядилась Эбби.

Он уставился на нее, как на инопланетянку.

– Хоть раз используй свой талант на благо семьи. Доставь мне удовольствие.

– Только ради тебя, – проворчал он.

Эдвард отправился к двери, и тут его позвал Деклан:

– Папа, погоди!

Мы все повернулись к нему. Он извертелся в объятиях Джудит, пытаясь возвратиться на твердую землю. В конце концов она его отпустила.

– Можно я помогу тебе? – попросил он Эдварда, направляясь к нему.

– Пошли к машине.

Улыбка, которую Деклан послал отцу, была полна любви. Несколько минут спустя он ассистировал Эдварду, подавая нужную аппаратуру. Дурачества Джудит и вид счастливой Эбби избавили меня от дискомфорта, вызванного присутствием папы с сыном. Ну, или, по крайней мере, помогли как-то справиться с ним. К нам присоединился и Джек, который раздал всем кружки гиннесса. Он присел к столу и чокнулся с женой. Деклан со смехом вертелся рядом. Джудит прибрала, а я взялась за мытье посуды. Мы болтали без умолку – обо всем и ни о чем, просто радуясь тому, что вместе. Покончив с кастрюлями и мисками, я прислонилась к столу и стала прихлебывать пиво. В какой-то момент я поймала на себе взгляд Эдварда, и время для меня остановилось. Попробовала отвести глаза, но не смогла. О чем он думает? Я не могла разобраться даже в мыслях, клубившихся в моей собственной голове. И тут у него заходили желваки, и прозрачный шар, накрывший нас, лопнул. Эдвард отвернулся в поисках сына: Деклан смотрел не отрываясь на лежащий на буфете фотоаппарат отца словно на вожделенное сокровище.

– Не трогай, его легко сломать.

На лице мальчика отразилось разочарование. Оно усилилось, когда отец отправился прятать аппаратуру в машину, не попросив его помочь и не сказав никому ни слова. Эдварда долго не было, и Деклан, судя по всему, забеспокоился. Он неотрывно глядел на кухонную дверь, вздрагивал при любом шорохе, чувствовалось, что он натянут как струна. Когда он услышал, что отец возвратился в дом, его лицо разгладилось и улыбка вернулась.

Мы пошли к столу, и Деклан потребовал, чтобы я села рядом с ним. Мне не удалось придумать, как отказать ему. В конце концов, позавчера я и не такое вытерпела. Эдвард собрался отругать сына, но я его остановила.

– Все в порядке, – улыбнулась я.

За ужином нам было весело, мы были предупредительны друг к другу, словом, настоящий семейный вечер. Жизнь не пожалела никого за этим столом, а моим друзьям в последнее время было совсем тяжело из-за болезни Эбби. Но вопреки всему, они старались держаться, примириться с тем, что свалилось, радоваться маленьким моментам счастья. Такая вот смесь инстинкта самосохранения и фатализма. Они приняли меня вместе со всеми моими проблемами и продолжали оставаться со мной. Я одна из них, и мне хорошо с ними. С другой стороны, какая-то часть меня хотела, чтобы мне не было так легко и приятно – слишком трудным будет близящееся расставание. В Париже, чтобы продолжать жить, мне необходима уверенность в том, что с прошлым покончено. А когда я окажусь вдали от них, воспоминания о часах, проведенных вместе, будут разрывать мне сердце. Парадоксальный эффект встречи после долгой разлуки. Джудит прервала мои мысли: