Отохико Кага - Приговор

Молю тебя, Амида, направь на путь, цветы рассыпаю смиренно…

Молю тебя, Амида, направь на путь, цветы рассыпаю смиренно…

Молю тебя, Амида, направь на путь, цветы рассыпаю смиренно…

Намуамидабуцу

Намуамидабуцу

намуамидабуцу

Казалось, этому намуамидабуцу не будет конца. Голос, не приглушённый стенами камеры, а звонкий и настойчивый, тягучий, как мёд, заполнил пространство и время. Катакири был обрит наголо. Поскольку брили в тюремной парикмахерской бесплатно, с бритыми головами ходили многие заключённые, но Катакири был действительно похож на монаха — бритая голова прекрасно гармонировала с жёсткими чертами лица. А уж когда он читал сутру — ни дать ни взять святой отец.

…Наму Амида буцу

Наму Амида буцу

— Сдаюсь, — воскликнул Тамэдзиро, пряча съёжившийся член в штаны и застёгивая молнию. — Этого грязного монаха мне не одолеть.

— Да ты что, — рассердился Коно, — выходит, ты совсем слабак? Спасовать перед каким-то вонючим служителем культа!

— Ничего не поделаешь. — Тамэдзиро провёл рукой по ширинке, потом похлопал себя по лысой макушке. — Плохо переношу монахов. Если хочешь, сам попробуй.

— Давай, давай, — подначил его Андо.

— А ты заткнись. Таким буржуазным барчукам, как ты, вообще надо помалкивать.

Коно оттолкнул Андо и, вздёрнув голову с торчащими седыми вихрами, выдвинулся вперёд. Ухватившись за Тамэдзиро, он расстегнул ремень джинсов.

— Ну-ка, дедуля, погладь мне задницу. Щас я тебя доведу до экстаза.

— Э, нет. Не пойдёт! Революционеры мне не по нутру…

— Это ещё почему? Тебе что, не нравится моя физиономия?

— Ну, в общем…

— Брехня! — И Коно устрашающе заскрипел зубами, будто дробя ими кости. — Просто этот твой Сюкити буржуазное отродье, а я бедный пролетарий, не имеющий даже высшего образования. Короче, дело в извращённости и ограниченности твоего сознания. Поскольку тебя выдрессировали в духе дискриминационного восприятия действительности, то есть приучили направлять своё сексуальное влечение на всяких там буржуазных выродков, а бедным людом гнушаться, постольку и ко мне, пролетарию, ты, естественно, не испытываешь ничего, кроме отвращения. То есть вопрос надо ставить прежде всего о низкопоклонстве перед властями и оппортунизме.

— Что-то мудрёно больно. Так или иначе, с тобой у меня ничего не выйдет.

— Ну… раз так, то теперь, буржуазное отродье, твой выход. Пора тебе нравственно переродиться и принять участие в революционных экспериментах. — И Коно прошептал что-то Андо на ухо и подбадривающе похлопал его по плечу.

— Да ты что, не могу я ничего такого.

Схватив Андо, который, как ребёнок, упирался, извиваясь всем телом, Коно подтащил его к Нихэю и с силой толкнул прямо на него, это произошло так быстро, что Нихэй не успел увернуться. Не исключено, что в какой-то момент Андо перестал сопротивляться и сам подбежал к Нихэю. Так или иначе, в результате картина получилась своеобразная — каланча-надзиратель прижимает хрупкого юношу к своей могучей груди. Опомнившись, Нихэй попытался отбросить от себя Андо, но тот обеими руками обхватил его за шею и впился поцелуем в губы. В тот же момент резко, словно выключили радио, замолк голос, читавший сутру. То ли надзирателю всё-таки удалось оттолкнуть юношу, то ли тот сам разжал руки, огорошенный внезапно наступившей тишиной, — во всяком случае, они отделились друг от друга. Андо быстро подбежал к Карасаве и спрятался у него за спиной, словно ища защиты, а Нихэй, стараясь скрыть смятение, напустил на себя важный вид и несколько раз сплюнул в носовой платок. Тут пожилой надзиратель, который на протяжении всего этого времени стоял, остолбенев от неожиданности, и не двигался с места, наконец пришёл в себя и погнался за Андо, однако, поняв, что догнать его не удастся, схватил за руку Коно.

— Ты что, ты что это себе позволяешь? — орал он, не замечая, что его передразнивает Тамэдзиро: «Ты что, ты что это, а?»

— Ты что, это ведь насильственные действия в отношении персонала!

— Это нельзя квалифицировать как насильственные действия, — ответил Коно и поморщился, возможно оттого, что надзиратель слишком сильно сдавил ему руку.

— Любое прикосновение к телу служащего рассматривается как насильственное действие.

— Это логическое построение не имеет права на существование. В каком именно параграфе Закона о содержании в тюрьмах об этом сказано? В 59-м параграфе говорится только, что нарушение дисциплины влечёт за собой наказание.