Ирвин Шоу - Допустимые потери

– Нет. – Еще один сон, подумал Деймон, еще одна тень присоединилась к процессии призраков. Но от вопроса он все же удержаться не смог: – Ей удалось побывать в Европе?

– Нет. В Бостоне она вышла замуж за кусок дерьма. На любой работе он не задерживался больше двух недель, и ей пришлось его содержать. Он был полоумным писателем и беспрестанно вопил по поводу своего атеизма, издеваясь над евреями за то, что те, как он говорил, напустили чуму христианства на мир – его мир. Я несколько раз намеревался хорошенько вздуть сукина сына, но сестра каждый раз удерживала. Думаю, она из-за него и вступила в секту. Говнюк еще жив. Такое вот везение. Когда я в последний раз слышал о нем, он занимался организацией вонючих «встреч по интересам». Собирается компания, и все в кромешной тьме трахают друг друга, дабы обрести истину. Вот до чего опускаются люди, перестав верить в Бога. Как у тебя с верой, Роджер?

– Пятьдесят на пятьдесят.

– Это лучше, чем ноль-ноль, – сказал Вайнштейн. – Если бы мне пришлось менять религию, то я стал бы католиком. Они прощают грешников. Думаю, что мы могли бы это у них позаимствовать. Я до посинения втолковывал Элси, что если она твердо решила порвать с иудеями, то пусть идет к католическим попам. Там по крайней мере есть стиль и ритуалы. За ними уходящая в глубину веков история. И музыка в их храмах получше. – Он горько рассмеялся и спросил: – Почему вы тогда расплевались?

– А вот этого я тебе не скажу.

Не мог же он заявить верующему человеку, что его сестра угрожала совершить самоубийство в том случае, если ее связь с лучшим другом брата приведет к нежелательным последствиям.

– Что ж, ты избежал больших неприятностей. Она была дурой. Во многих смыслах. А теперь пошел вон. Веди машину осторожно. Я не хочу, чтобы ты сломал себе шею и лишил меня удовольствия опять поиграть в копа. Я провожу тебя до автомобиля.

Они вышли на залитую солнечным светом улицу, и Деймон сел в машину. Перед тем как запустить двигатель, он еще раз внимательно посмотрел на Вайнштейна. Возраст, горе потерь и борьба с насилием оставили на его лице глубокие шрамы, однако глаза оставались по-мальчишески ясными.

– Ты был таким тихим, миролюбивым мальчиком, – сказал Деймон. – Не помню, чтобы ты когда-нибудь дрался. Кто мог подумать, что к старости ты превратишься в такого бойцового петуха?

– Я мог, – ответил, широко ухмыляясь, Вайнштейн.

Вернувшись в мотель, Деймон первым делом позвонил в офис и попросил соединить его с Оливером.

– Где ты? – с тревогой спросил Оливер.

Когда Оливер нервничал, его голос повышался до писка, Так было и сейчас.

– Я не в городе. Но не очень далеко. Вернусь после ленча.

– Как чувствует себя мать Шейлы?

– Все так же. Шейла задержится в Берлингтоне по меньшей мере до среды.

– Эту ночь ты проведешь у нас или мне подъехать к тебе?

– Ни то, ни другое.

– Роджер, – осуждающим тоном произнес Оливер, – Шейла на меня обидится. Она решит, что я вас обоих предал. Если с тобой что-то случится, она обвинит в этом меня.

– Ничего подобного она не решит и никого не обвинит. Я договорился с одним своим другом о том, чтобы он пожил у меня.

– Ты это не выдумываешь? Правда?

– Разве я тебе когда-нибудь лгал?

– Лишь изредка, – ответил Оливер.

– Но на сей раз все – истинная правда, – рассмеялся Деймон.

– Звонил Проктор. Хотел с тобой поговорить. Сказал, это очень важно. Ему до конца недели надо принять какое-то решение.

– Позвони Проктору и скажи, что я свяжусь с ним во второй половине дня. И перестань нервничать.

– Попытаюсь, – неуверенно протянул Оливер. Деймон кончил паковать вещи, расплатился, заехал к Вайнштейну, и они вместе отправились в Нью-Йорк.

Войдя в квартиру, Деймон изумился: вся прихожая была завалена коробками с книгами, пластинками и пакетами – и шуба Шейлы, и блейзер Оливера, и вельветовый пиджак, который он купил для себя. Тут же стояли две бутылки шампанского. Оно было теплым. Он просто забыл о своем покупательском экстазе и не догадался сообщить уборщице о том, что следует делать со всем этим барахлом.

– Великий Боже, – произнес Вайнштейн, – у тебя здесь что, рождественское утро?

– Я вчера кое-что купил, – ответил Деймон (неужели это было только вчера? Кажется, прошло столько времени!). – Некоторые жизненно необходимые вещи – книги, грампластинки, одним словом, что-то в этом роде.

– А это? – поинтересовался Вайнштейн, показывая на огромную коробку.