Ирвин Шоу - Допустимые потери

Вы верите в предвидение? В предвидение чего?

После этого он тихо выбрался из постели, так как знал, что этой ночью ему уже не уснуть.

Он все еще сидел у окна, когда в семь часов на тумбочке рядом с кроватью Шейлы зазвенел будильник. Деймон услышал, как она прошествовала в ванную, после чего послышался шум льющейся воды. Затем Шейла появилась перед ним в синем махровом халате. Она, зевая, подошла к нему, поцеловала в макушку и сказала:

– Доброе утро. Ты давно поднялся?

– Несколько минут назад, – соврал он.

– Как спал?

– Как убитый.

Они оба посмотрели на автоответчик, соединенный со стоящим на столе телефонным аппаратом.

– Что ж, – сказала Шейла, – теперь, пожалуй, можно и проверить, звонили ли нам.

Она бросила на супруга тревожный взгляд. Деймон понял – Шейла надеется услышать от него слова о том, что проклятая машина может и подождать.

– Пожалуй, можно, – согласился он как можно небрежнее.

Шейла включила машину. Та вначале воспроизвела ее слова, затем раздался сигнал, и Деймон услышал голос, который слышал лишь однажды, но, несмотря на это, мог безошибочно узнать.

– Говорит Заловски, миссис Деймон, – произнес человек. – Передайте вашему мужу, что я у него на хвосте.

Шейла выключила автоответчик.

– Замечательное изобретение, не правда ли? – сказала она. – Что будешь есть? Бекон и вареные яйца?

– Бекон и яйца, – ответил Деймон.

– Я звоню так рано, потому что хочу застать тебя, пока ты не ушел на работу, – объяснила Шейла по телефону Оливеру Габриельсену. После их первого совместного ленча прошло больше недели. – Твоя жена рядом?

– Она, слава Богу, отправилась за свежими булочками к завтраку, – сказал Оливер. – Мне тоже надо с тобой поговорить, и я даже собирался звонить тебе в школу.

– Сможем ли мы встретиться за ленчем?

– Как скажешь.

– В том же месте. В час дня.

– Буду, – ответил Оливер.

Оливер ждал ее в ресторане в нескольких кварталах от школы. Когда Шейла пришла, он поднялся, поцеловал ее в щеку и, отступив на шаг, бросил на нее оценивающий взгляд.

– Знаю, знаю, – сказала она. – Я выгляжу ужасно.

– Ужасно – не совсем подходящее слово, – произнес Оливер, после того как они уселись друг против друга за маленьким столиком. – Лучше будет сказать – не на своем обычном уровне.

– Выдалась трудная неделя, – пояснила Шейла.

– Могу представить, – усмехнулся Оливер. – Ураган частично захватил и контору.

– Каким образом? – спросила Шейла.

Подошла официантка, чтобы принять заказы. Когда девушка удалилась, Шейла повторила вопрос:

– Каким образом?

– Начать можно с того, что он сидит за столом как зомби. По утрам едва здоровается, – сказал Оливер. – В офис принес что-то похожее на фотоальбом, то и дело достает его из стола, открывает и изучает одну страницу чуть ли не часами. Как-то я подошел к его столу со служебной запиской, а он прикрыл страницу рукой так, словно я хотел украсть у него военную тайну. Ты случайно не знаешь, что это Роджер так пристально разглядывает?

– Я давно не видела в нашем доме никаких фотоальбомов.

– В то время, когда твой муж не изучает фотографии, – продолжал Оливер, – он кладет альбом в нижний ящик стола – тот единственный, что запирается на ключ, берет письмо, заявление или любой другой листок бумаги и долго смотрит на него пустым взглядом. Обычно раза два-три в неделю мы вместе ходили на ленч. Начиная с прошлого понедельника он просто встает из-за письменного стола и уходит. Все. То же самое и с выпивкой после работы. Мы считаем, что нам повезло, если Роджер, уходя из конторы, желает нам доброго вечера. А днем, если его о чем-нибудь спросить, он очень долго не отвечает. Иногда создается впечатление, что твой супруг оглох, и вопрос приходится повторять. Тогда он вздрагивает и смотрит на тебя так, словно очнулся от страшного сна.

Шейла понимающе кивнула и сказала:

– То же самое происходит и дома, когда он со мной. Ты не знаешь, в чем тут дело?

– Нет.

– Роджер ничего не рассказывал тебе о телефонном звонке?

– Нет.

– Имя Заловски тебе что-нибудь говорит?

– Никогда не слышал о таком.

– Что же, для того чтобы ты действительно смог помочь, настало время все рассказать, – приступила к делу Шейла. – Все началось десять дней или, вернее, десять ночей назад, когда меня не было дома. Примерно в четыре утра, когда Роджер спал, зазвонил телефон. Некто, назвавшийся Заловски из Чикаго, угрожал ему 177 и назвал скверным мальчишкой. Он так и сказал: «Ты -скверный мальчишка, и тебе за это придется платить». Сказал, что ждет его на углу нашей улицы, и добавил, что это дело жизни и смерти.