Ирвин Шоу - Допустимые потери

Но он не опоздал и, войдя в закусочную, сразу увидел плотного мужчину в сером пальто,который сидел за столом один и, потягивая кофе, читал «Уолл-стрит джорнэл».

– Мистер Шултер? – спросил Деймон, останавливаясь у стола.

Шултер поднял голову. Детектив оказался обладателем монументального квадратного подбородка, поросшего синевато-черной щетиной, о которую, видимо, ломались бритвы. У него были крошечные, глубоко посаженные глаза, в которых то и дело возникало выражение недоверия и легкого презрения ко всей человеческой расе. Когда сыщик взглянул на Деймона, тому показалось, что два корабельных орудия обратили стволы на него, чтобы дать залп. «Этому человеку вечно приходится иметь дело с двуличием, и в ответ он привык открывать огонь», – подумал Деймон.

– Присаживайтесь. – Сыщик аккуратно свернул газету и положил рядом с собой. Он не спросил, что хочет выпить или съесть Деймон. Обмен подобными любезностями Шултер, видимо, считал пустой тратой времени. – Миссис Спарман сообщила, что вам угрожали по телефону, – сказал он. В голосе полицейского звучала такая скука, словно Деймону давным-давно следовало бы знать, что угрожают не только ему, драгоценному, но и всем остальным обитающим на земле людям и что это заурядное явление, на которое, как и на погоду, повлиять крайне сложно. – Она передала мне суть того, что сказала вам по телефону эта личность. Зацепиться почти не за что, если, конечно, у вас нет соображений о том, кто мог звонить в такое время.

– Итак, – начал Деймон, – я литературный агент и… Мистер Шултер кивнул, а стволы в орудийной башне нацелились прямо на Деймона.

– Миссис Спарман все объяснила насчет вашей работы.

– Мне удалось прокрутить одно весьма прибыльное дело с книгой прежде неизвестного автора. В издательских кругах это наделало много шума, пришлось дать несколько интервью, мои фотографии появились в газетах.

– Эти проклятые газеты, – понимающе кивая, заметал Шултер. – Все беды идут от них. Я проиграл несколько железных дел из-за того, что они стали распускать языки до того, как я собрал все доказательства для суда. Итак… эта неустановленная личность считает, что располагает какими-то фактами и что вы готовы платить, лишь бы он не разевал пасть. Вы согласны с такой оценкой ситуации, мистер Деймон?

– Да.

– Имеется ли у вас еще какая-нибудь идея? Почему эта личность назвала вас «скверным мальчишкой»?

Шултер холодно смотрел на Деймона, и тому было ясно, что сыщик стремится уловить знак – подергивание щеки или движение губ, например, который дал бы ему понять, хочет ли Деймон соврать или намерен говорить правду.

– Ни малейшего понятия.

В ледяных глазах сыщика невозможно было прочитать, верит ли тот своему собеседнику или нет.

– Не называла ли эта личность… этот мистер Заловски конкретной суммы?

– Нет.

– Но он сказал, что вам придется заплатить за то, что вы оказались «скверным мальчишкой».

– Да.

– «Заплатить» – не всегда означает деньги. Иногда имеют в виду месть.

– Я думал об этом.

– Имеете ли на этот счет предположения?

– Не до конца.

– Как прикажете понимать ваши слова?

Шултер спрашивал настолько жестко и напористо, что Деймону стало казаться, что, закончив допрос, детектив нацепит на него наручники и отведет в полицейский участок.

– Это надо понимать так, – продолжил Деймон, – что большинство людей не может определенно назвать тех, кто полагает, будто их каким-то образом обидели иди причинили вред.

– Все-таки попытайтесь. Не на примере большинства, а исходя из опыта своей жизни.

– Не совсем своей, – сказал Деймон. – Моя жена вспомнила об одном событии утром и рассказала о нем по телефону как раз перед вашим звонком.

– Ваша жена? Миссис Спарман о ней упоминала. И что же она вспомнила?

Шултер смотрел на свои часы, а Деймон, как мог кратко, рассказал ему о мужчине, который ошивался около школы, о том, как жена заявила в полицию, и о встрече рядом с домом, когда тот человек назвал ее «лесбиянской сукой».

– В своем столе она нашла обрывок бумаги, на котором записана его фамилия, – сказал Деймон. – Маквейн. Имя не известно.

Шултер презрительно фыркнул, выражая тем самым свое отношение к преступной безответственности тех, с кем он вынужден иметь дело.

– Знает ли она имя полицейского, которому жаловалась и который, как она утверждает, предупредил этого человека?

– Уверен на все сто, что не знает, – извиняющимся тоном произнес Деймон.