Дэвид Галеф - Плоть

— При чем здесь моя жена? — Я понял, что говорю подражая всем деревенским забиякам в радиусе трех штатов.

— Ни при чем, просто, видишь ли, у меня другие вкусы. Давай остановимся. Все это не имеет никакого отношения к Сьюзен. Мне очень трудно тебе это объяснить.

— Мне кажется, ты слишком часто ссоришься с Мэриэн.

— Возможно. Возможно, это просто часть наших отношений. Знаешь, мне надо домой, я промок, на мне сухой нитки нет. — Он пнул ногой дверь, которую никогда не трудился запирать, и наполовину вошел, наполовину вкатился в дом.

Так все же при чем здесь моя жена? Пружинная раздвижная дверь с грохотом захлопнулась.

— Потому что он очень чувствительный, вот почему, — сказала Сьюзен.

Мы доедали вчерашний обед — рубленую свинину и картошку, пережаренную с луком и брокколи. Сегодня блюдо было вкуснее, чем вчера, когда оно стало настоящей кулинарной катастрофой недели. Так иногда бывает, когда продолжение оказывается лучше первой книги. Сьюзен прекрасно готовила и не жалела продуктов: никаких Бармесидовых пиров за семейным столом Шапиро. То была такая разительная перемена по сравнению с моим холостяцким недоеданием и вечными сандвичами, что я за первые несколько месяцев семейной жизни прибавил двенадцать фунтов, прежде чем сообразил, что происходит. Я попытался ограничить себя, но было трудно устоять перед соблазном таких вкусных блюд. Сьюзен оставалась тонкой и стройной, думается мне, только за счет своей стальной воли.

Мой пищевой вопрос по ассоциации привел нас к разговору о том, что говорила ей Мэриэн, а говорила она существенно больше, чем рассказал мне Макс. Во всяком случае, эти подробности были более интимного свойства, хотя, вероятно, и Сьюзен что-то скрывала. Иногда мне кажется, что все женщины принадлежат к какому-то огромному международному союзу. Вы можете жениться на них, но никогда не станете членом этого союза.

Я проглотил последний кусок картошки.

— Чувствительный? В каком месте?

— Это совсем не то, о чем ты подумал. Он много целует ее в попу, а иногда ласкает и живот.

— И?..

— Ну, еще он любит спускаться ниже, устроившись между ее пухлых бедер.

Сьюзен посмотрела на меня, и я вскинул брови в притворном удивлении.

— И никаких перчаточных фетишей, никакого сосания пальцев ног?

— Ну нет, не думаю. — Она отодвинула тарелку. — Но есть и еще кое-что: он спросил ее о макияже. Она считает это странным.

— И как же он ее об этом спрашивал?

— О, ну, например, какую основу она использует, как накладывает тушь на ресницы, ну и прочие вещи в таком же роде.

— Может быть, это просто любопытство. — Я понял, что у Макса гораздо больше тайн, чем мне казалось. Это была еще одна. — Ты покажешь мне, как ты пользуешься своей косметикой?

— Нет.

— Почему нет?

— Потому что. У тебя исчезнут иллюзии.

Первое, что я хотел ей сказать, было: «Господи, да ведь я твой муж», но брак полон невысказанных вещей и потайных мыслей.

— Ну пожалуйста?

— Гм, ну ладно, может быть.

Она ловко, как официантка, убрала тарелки со стола и поставила их в мойку. Открыв кран, она принялась ждать, когда нагреется вода, так как нашему генератору для этого нужно некоторое время. Тихо жужжал кондиционер, и Сьюзен что-то мурлыкала ему в унисон. Я расстегнул ремень, наслаждаясь ощущением сытости. Вечерний свет проникал в окно кухни, и я вдруг, глядя сзади на жену, ощутил прилив любви. В браке бывают моменты, когда возвращается сладость обладания, когда снова начинаешь обожать любимую или любимого, потому что они в это время не подозревают, что ты на них смотришь.

Секс повернулся ко мне своими ягодичными щеками. Когда Сьюзен наклонилась над раковиной и принялась отмывать тарелки, джинсы туго обтянули ее зад, обозначив сладостную складку между ягодицами. На какой-то краткий миг меня посетило желание встать и расцеловать ее в обе половинки. Мне захотелось подойти к ней сзади, обнять ее за талию и, медленно покачиваясь, опускать руки все ниже и ниже. Но минуты шли, а я продолжал все так же сидеть за столом. Сам не знаю, почему я не сдвинулся с места. Может быть, причиной стала инерция после сытного ужина вкупе с этим несколько избыточным чувством. Или меня смутило время, которое потребуется от первых ласк до медленного — рука об руку — ухода в спальню. Или возникший перед глазами образ опередившего меня Макса, который с хищным выражением на ястребином лице уже жадно протягивал руки к соблазнительной плоти.