Мелисса Бэнк - Руководство для девушек по охоте и рыбной ловле

Отец отвез меня в деловую часть города — к железнодорожной станции. У него была машина с откидным верхом, и он держал верх открытым, а окна закрыл, чтобы ветер не мешал нам разговаривать. Больше всего ему хотелось узнать о моей жизни в Нью-Йорке: стали ли наши отношения с Мими более непосредственными, что мне нравится в моей работе, думаю ли я еще завести собаку, как поживает Софи, встретила ли я какого-нибудь интересного человека?

Когда я в тот вечер пришла к Арчи, он спросил:

— Как дела?

Я сказала, что отец, кажется, неплохо себя чувствует и хотя немного устал, но, в общем-то, держится как обычно.

Арчи все чего-то ожидал, и прежде чем он заговорил, я догадалась, чего именно.

— Ты сказала отцу о нас?

Вот почему он попросил Микки подписать книгу.

Я подумала вслух, почему я этого не сделала: старалась уберечь отца от лишних волнений — так же как он оберегал меня.

Арчи бросил на меня беглый взгляд.

— Ты ставишь меня на одну доску с белокровием?

— Я не это имела в виду, — отозвалась я и тут же поняла, что он недалек от истины. И промолвила: — Я не думала о тебе. Я просто была с отцом.

Он уставился на меня.

— Ты уже стала взрослой, дорогая.

Приятно было это слышать. Я подумала, что он, пожалуй, прав. Потом мне пришло в голову, что я действительно стала взрослой и надо вести себя так, чтобы мне об этом не напоминали.

Мими зашла ко мне в кабинет и спросила, есть ли у меня время пойти с ней на ланч. Я сказала: «Конечно». Она была в игривом настроении и, когда мы шли в ресторан, взяла меня под руку.

Мне казалось, что мы с ней повеселимся, но, к моему удивлению, ничего подобного не случилось.

Ей хотелось говорить о мужчинах, которых, невзирая на их возраст, она называла «мальчиками». У меня создалось впечатление, будто все они, за исключением, быть может, ее мужа, всю жизнь ее обожали. Он любил ее так сильно, что в конце концов возненавидел.

Она рассказала, что недавно обедала со своим вторым мужем, южанином, который все еще называет ее «сладким пирожком». Так же мил был и писатель, который пригласил ее вчера на американский футбол. Возможно, сегодня он зайдет в офис и я смогу познакомиться с ним.

Арчи уже говорил мне, что я могу многому у Мими научиться, и я этого хотела. Я смотрела на ее брови. Как ей удается делать их такими красивыми?

Я кивала, слушая ее, и большего от меня не требовалось, пока она не поинтересовалась, встречаюсь ли я с кем-нибудь. Я ответила утвердительно. А когда она спросила с кем, я смогла ответить лишь то, что она уже знала. Но и в этом случае я почувствовала, что выдала какой-то секрет, который мне следовало бы хранить.

После ланча она сказала, что пойдет красить волосы и ей не хотелось бы возвращаться в офис.

— Так у тебя крашеные волосы? — спросила я.

Последовав совету Арчи, я пошла на ланч с литературным агентом, который мне нравился. Одно время он работал с Мими и любил произносить нараспев ее имя: «Ми-ми-ми-ми…»

Было уже почти три часа, когда я вернулась. На моем стуле лежала записка от Мими: «Зайди!»

Когда я вошла в ее кабинет, она не предложила мне духов.

— Извини за опоздание, — сказала я. — У меня был ланч с агентом.

— Если ты и впредь собираешься опаздывать, то заранее ставь меня об этом в известность, — промолвила она ледяным тоном. — Договорились?

— Конечно, — ответила я, но у меня получилось «кшно». В ее присутствии у меня появлялся аппалачский акцент.

Она сказала:

— Тут есть рукопись, которую приобрела Дори, и я хочу, чтобы ты ее отредактировала.

К этому времени я уже отредактировала двенадцать романов, но полагала, что, если и дальше дело пойдет в таком же духе, это отнимет у меня слишком много сил и нервов.

Мими добавила:

— Никто не ждет от тебя, чтобы ты сделала шелковый кошелек из свиного уха.

— Значит, ты рассчитываешь на кожзаменитель? — спросила я.

Она ответила:

— Я рассчитываю на самое лучшее, что можно сделать из свиного уха.

Я предполагала, и, как выяснилось, не без оснований, что буду иметь дело именно с шелком, но, зная заинтересованность Мими в этом романе, потратила целую неделю, редактируя первую главу. И решила показать ее Арчи прежде, чем взяться за вторую.

Он сказал, что я блестяще выполнила работу, отнеслась к ней, как к экзамену.

— Это и есть экзамен, — сказала я. — Тест.

— Ты постоянно думаешь о Мими, — заметил он. — Думай лучше о… — Он взглянул на заглавную страницу — …Путтермане.