Джоан Дидион - Синие ночи

Вопрос о «выборе» не был окончательно снят (на что я очень надеялась, о чем мечтала) тем жарким сентябрьским днем 1966 года, когда усыновление вступило в законную силу и официанты в «Бистро», куда мы заехали отметить это событие, поставили переносную люльку с нашей идеальной крохой на столик между нами (Сидни Коршак, платьице из голубой кисеи в белый горошек).

Тридцать два года спустя, в 1998-м, в субботу утром, когда она была в квартире одна (а значит, никто из нас не мог защитить ее от непрошеных новостей), на пороге возник служащий курьерской службы «Федерал экспресс», вручивший нашей идеальной крохе письмо от молодой женщины, которая убедительно доказывала, что приходится Кинтане сестрой, причем родной, а не сводной, старшей из двух детей, рожденных (о чем нам было неизвестно) от кровных родителей Кинтаны. В тот год, когда родилась Кинтана, ее мать и отец еще не были расписаны. Впоследствии они поженились, произвели на свет еще двух детей — сестру и брата Кинтаны, — после чего разошлись. В письме молодая женщина, называвшая себя сестрой Кинтаны, сообщала, что она и мать живут в Далласе. Брат после развода родителей остался с отцом. Он тоже живет в Техасе, но в другом городе. Отец женился на другой женщине, усыновил ее ребенка и живет во Флориде. Пару недель назад, узнав от матери о существовании Кинтаны, сестра вопреки возражениям матери решила немедленно ее найти.

Она прибегла к помощи интернета.

Нашла страничку частного детектива, который сказал, что возьмет двести долларов за услугу.

Поскольку в открытом доступе телефона Кинтаны нет.

Две сотни долларов стоил доступ к ее данным в базе «Кон Эдисон» — компании коммунальных услуг.

Сестра согласилась.

Детективу потребовалось десять минут, чтобы перезвонить сестре с адресом Кинтаны в Нью-Йорке.

14, Саттон-Плейс-Саут, квартира 11D.

Сестра написала письмо.

Отправила по указанному адресу с курьерской службой «Федерал экспресс».

— С субботней доставкой, — сказала Кинтана, когда пришла показать письмо нам. — Она заплатила за субботнюю доставку.

Помню интонацию, с которой она произнесла «с субботней доставкой», «заплатила за субботнюю доставку», — словно ей казалось, что если найдется объяснение этому факту, все в мире вернется на свои места.

Мое отношение к этому описать непросто.

С одной стороны, я себе сказала: не гром среди ясного неба. Мы тридцать два года жили под этим дамокловым мечом. Рано или поздно он должен был опуститься. Из-за бюрократической ошибки, допущенной по вине социального работника, матери Кинтаны сообщили не только наши имена и имя Кинтаны, но даже мой литературный псевдоним. Мы были людьми публичными. Выступали с лекциями, общались со знаменитостями, наши фото мелькали в прессе. Найти нас не составляло труда. Мы обсудили план действий. Придет письмо. Раздастся телефонный звонок. На том конце скажут то-то и то-то. Я или Джон (в зависимости от того, кто возьмет трубку) скажем то-то, то-то и то-то. Мы встретимся.

Логичное развитие событий.

Мы были к нему готовы.

Или второй вариант: Кинтана сама захочет затеять поиск, инициировать контакт. В этом мы ей поможем. На одном из счетов, присланных нам на оплату из больницы Св. Иоанна в Санта-Монике, по ошибке указали фамилию матери. Ошибка больше не повторялась, но фамилию я запомнила. Она показалась мне очень красивой.

Мы поставили об этом в известность нашего адвоката. Мы уполномочили его в случае, если Кинтана к нему обратится, оказать ей любую помощь.

Тоже логичное развитие событий.

К нему мы тоже были готовы.

С другой стороны, я себе сказала: столько лет прошло, не слишком ли поздно, зачем?

Я себе сказала: всему есть предел, пора уже избавиться от призрака той семьи.

Да. Вот такой парадокс. Конечно , я допускала, что дамоклов меч рано или поздно опустится.

Но только теоретически.

Несколько раньше и по другому поводу я упомянула о том, как мы взяли Кинтану в Тусон на съемки фильма «Жизнь и времена судьи Роя Вина».

Упомянула о гостинице «Хилтон инн», упомянула о няне, упомянула о Дике Море, упомянула о Поле Ньюмане, но об одной истории предпочла не упоминать.

Эта история произошла в первый же вечер.

Мы оставили Кинтану с няней. Посмотрели отснятый за день материал. Спустились в ресторан ужинать. Посреди ужина (за столиком теснота и галдеж, типичные для съемочной группы на выезде) меня вдруг как током ударило: это ведь не просто какой-нибудь город.