Всеволод Кочетов - Молодость с нами

В ночную смену или к концу вечерней, как бы ты ни старался выспаться днем, всегда дремлется. Ревут электрические дуги, рокочет печь, гудят и позванивают краны — все это ночной порою сливается в твоем сознании в ровный, убаюкивающий шум, сознание расплывается и на какие-то секунды даже исчезает совсем.

В этот вечер дремать было некогда. В этот вечер шла особо ответственная плавка. Еще с полудня в цех пришли Павел Петрович, Константин Константинович, технологи, плавильные мастера. Они сами готовили шихту, сами осмотрели и проверили печь, и когда явился на работу Виктор, ему оставалось только начать плавку.

— Как чувствуете себя, товарищ Журавлев? — спросил Павел Петрович. Но спросил он таким тоном, что Виктору стало ясно: совсем о другом думает отец Оли, вовсе не о его самочувствии.

Виктор все же ответил:

— Хорошо, Павел Петрович. Можно даже сказать, отлично!

Павел Петрович обстоятельно рассказал ему, какую он, Виктор, поведет плавку, каковы ее особенности, чего от нее следует ожидать.

— Или мы сегодня нанесем флокенам решающий удар, или потерпим еще одно поражение, товарищ Журавлев.

И вот идет эта решающая плавка. В отдалении, куда не достигает жар от печи, сидят на ящиках инженеры. Павел Петрович им что-то рассказывает, они кивают головами. Виктор смотрит на Павла Петровича и размышляет. Он уже не раз говорил Оле, что она неправильно ведет себя по отношению к отцу, что ему просто неудобно соваться в такое дело, а не то бы он сам пошел к Павлу Петровичу и извинился за нее. Оля всегда отвечает одно и то же: «Отец изменил маме, изменил семье. Я не могу, понимаешь ли ты, не могу видеть его рядом с ней». С ней — это означало: с Варей. О Варе Оля стала говорить только так: она и эта. Виктор уверял Олю, что все это выдумки, что никаких отношений у Павла Петровича с Варей нет. «Да, нет? — со злой усмешкой отвечала Оля. — Вот по-твоему нет, а по-моему есть. Я собственными — собственными! — глазами видела. Давай лучше не будем говорить на эту тему».

Но разве можно не говорить на такую тему? Это же нелепо — дочь поссорилась с отцом из-за собственных выдумок; дочь бросила отца в одиночестве; дочь не желает с ним даже видеться. А отец-то какой замечательный!

Виктор часто встречается с Варей в цехе. Варя продолжает вести на заводе интересную работу, которую начала в институте. Она расспрашивает об Оле, о том, как они живут. Виктор сказал ей однажды по простоте душевной: «Что же вы не заходите к нам? Заходите». — «Спасибо, — ответила она. — Но это, кажется, исключено». И он мысленно согласился: действительно, исключено. Ольгу не переубедишь.

Разговорились они и о Павле Петровиче. Варя рассказала Виктору о том, какую роль сыграл Павел Петрович в ее жизни, как помог ей правильно переменить профессию. Виктора тянуло к Олиному отцу, он бы, наверно, проводил с Павлом Петровичем все свободное время, если бы не Ольга с ее принципами. Павел Петрович умел вести дело так, что все, кто принимал участие в этом деле, относились к нему с полным созданием, с полным пониманием, для чего это дело делается. Вот он, Виктор… Плавил тут сталь и плавил, работал хорошо, его хвалили. А стал работать под руководством Павла Петровича — все как бы осветилось впереди. Идет, оказывается, жесточайшая борьба с водородом, борьба за прочность стали, следовательно — за прочность и долговечность машин. В этой борьбе надо во что бы то ни стало победить. Виктор взялся для этого читать такие книги, каких и в руках-то прежде не держал. Ольга удивляется: уж не диссертацию ли он надумал готовить. Вот, мол, будет смешно: она бросила аспирантуру, пошла на производство, то есть в школу, а он бросит производство и пойдет в аспирантуру.

Вспоминая Ольгу, он думает о ней с нежностью. Ну пусть она не всегда справедлива, ну пусть злюка, пусть, — зато она самая лучшая на свете, самая умная и самая красивая. А главное — она говорит: давай наплюем на всякие зеркальные шкафы, холодильники и хрустальные вазы. Давай жить так, чтобы эта дребедень нас не закабаляла. Давай лучше ходить в театры, в кино, в музеи. Давай накопим денег и вместо шкафов купим автомобиль и каждое лето будем путешествовать по Советскому Союзу.

С этой программой жизни Виктор полностью согласен. Он очень любит Маяковского и в стихах Маяковского находит много мыслей, схожих со своими собственными. Вот, например: «Страшнее Врангеля обывательский быт»… Был у Виктора школьный друг — Санька Толстихин. Мечтали. О многом мечтали — о путешествии в Индию, об открытии новых земель, о работе на дрейфующей станции «Северный полюс», а во время Отечественной войны строили планы того, как проберутся они в тылы врага — в Берлин, в его подземелья — и уничтожат проклятого Гитлера, и потом все человечество будет чествовать их — мировых героев земного шара.