— Да бери ты, черт говорливый! — рассердилась, наконец, она, от злости маленькая пуговка ее носа зарделась, как вишня. — Бери или не мешай торговать. Не засти свет другим людям.
Арвид ловко схватил со сковороды двух самых лучших карасей, приблизил их к остренькому носу и зажмурился от наслаждения:
— Красотища! Вкуснятина! Но я шее равно хочу мяса. Мяса и зрелищ!
Последние слова Арвид выкрикнул так, что соседние торговки вздрогнули. А старуха, торговавшая чудовищно дорогими малосольными огурцами, перекрестилась и ахнула:
— Припадочный! Припадочный как есть!
Мяса на прилавках не было. Но тут ребята увидели устроившегося на отшибе мужика в кепчонке, такой рваной, будто он снял ее с огородного пугала и надел на себя специально для того, чтобы привлекать покупателей.
— Мясо! Свежая говядина! — ржавым голосом скрипел мужик. — Покупайте свежую говядину.
Он сидел на старом ящике, а на другом ящике лежал самодельный противень из толстенного железа. На противне виднелась груда жареного мяса, разрезанного на маленькие кусочки.
За торговцем, спиной к спине, сидел какой-то мужик, здоровый и молодой, судя по широким плечам и крепкой толстой шее. Мужик выпивал прямо из бутылки, запрокинув кудлатую голову.
— Почем? — поинтересовался Арвид, жадно оглядывая горку мяса, которое показалось Генке подозрительным, по крайней мере, оно мало походило на «свежую говядину».
Мужик медлил, не называл цену. Короткими пальцами, на которых поблескивала рыбья чешуя, он разворошил горку мяса, прикидывая на глазок покупательную способность по-тюремному остриженного долговязого мальчишки. Внешность покупателя не показалась ему внушающей доверие, и он лениво процедил сквозь зубы:
— Не возьмешь ведь. Топай отселева.
Но Арвида было не так-то легко отшить. Скороговорка его прямо-таки мелкой дробью посыпалась на продавца.
— Тьфу, анафема проклятый! — выругался мужик, улучив паузу. — Закрой свое поддувало! — Тут он разделил мясо на три кучки и назвал такую цену, что даже видавший виды Арвид позеленел от негодования.
— Ты шутишь, дядя?!
— Не хочешь, так топай туда, откуда принесло, голь перекатная. — Мужик безразлично поскреб щетину на щеках, медных от загара.
Генка стоял рядом с Арвидом, обе руки у него были заняты свертками с картошкой и рыбой. Он хотел вмешаться в спор, но тут подошли Владимир Астахов и Матвей.
— Мясо покупаете? — спросил Владимир, бросив брезгливый взгляд на неопрятного мужика и его товар.
— Говядинка у меня свежая, — заторопился мужик, прихорашивая руками кучки на противне: он сразу почуял денежного человека.
Владимир вдруг поднял тяжеленный противень и понюхал «товар».
— Говядинка, говоришь? — Слишком спокойный голос Астахова заставил торговца прижаться спиной к спине здоровенного мужика, опять запрокинувшего голову. — А почему она у тебя тухлая?
— Пшел отселева! — заверещал мужик. — Ходют тут всякие умники! Проваливай своей дорогой!
— Выбрось эту гадость, пожалуйста, — совсем тихо произнес Владимир, и даже Арвид, любивший скандальчики, растерянно отступил и прижался к Генке.
Торговец, схватив сидевшего сзади мужика за плечо, завопил:
— Гришаня! Твово дяденьку родного забижают!
— Кто это? — лениво отозвался пьяный, даже не оборачиваясь. — Вот я ему покажу кузькину мать.
— Пойдем со мной в милицию, — едва разжимая зубы, сказал Астахов. — Там с тебя хорошо спросят.
— Ой, лихо, Гришаня! Ой, лишенько! — взвизгнул торгаш, воздев к небу обе руки. — Допоможи своему дяде родному! — А сам в это время отходил, освобождая дорогу заступнику.
— Га! — зыкнул Гришаня и, наконец, тяжело встал, повернулся к Владимиру. Генке почему-то запомнились четкие черные брови на расплывшемся красном лице с толстыми губами.
— Этот, что ли? — спросил Гришка и сделал шаг в сторону Владимира.
— Этот, — услужливо и мстительно залепетал сзади торгаш. — Этот, Гришаня, этот!
Гришка в рубахе, обсыпанной рыбьей чешуей, навис над Владимиром бесформенной глыбой.
— Кыш отсюда! — рявкнул он. — Сгинь, гнида интеллигентская!
Остальное произошло почти мгновенно. Гришка левой рукой сгреб рубашку на груди Владимира, притянул его к себе, а правым кулаком, скорее, не ударил, а толкнул его с такой силой, что тот пролетел метра три и упал на спину.
— Подержи-ка, — Генка сунул Арвиду свертки, но тот даже не успел взять их.
Нечеловеческим прыжком, будто внутри у него была сжатая и вдруг отпущенная пружина, Владимир подбросил себя на ноги, схватил тяжеленный противень и бросился на ухмыляющегося Гришку.
Читать дальше