Борис Егоров - Маски

Когда грузовик остановился на Московской, 18, Коромыслов увидел на фанерном щите надпись, от которой… Нет, что было с ним, это уже вы домыслите сами. А надпись была такой: «Выставка низкокачественной и устарелой продукции».

Люди, толпившиеся у подъезда, встретили приехавшего репликами:

— Чем комод будешь сгружать, отец? В нашем городе такого крана нету.

— Откуда дровишки?

Кто-то даже свистнул в три пальца.

И Коромыслов в общем был достоин того, чтобы его освистали.

Но дело не только в нем. «Низкокачественную и устарелую продукцию» делает целый коллектив. Разве он не в ответе? И почему бы широкой общественности не проявить беспокойство? Ведь ей, общественности, даны очень большие права.

Ей — и перо в руки: пишите в газету.

Ей — и микрофон к губам: выступайте на собраниях.

Наконец, и выставку можно было бы организовать. Отрицательную, наподобие той, о которой мы сейчас говорили. Свою, в масштабе предприятия. Небольшой музей, где были бы представлены бессовестные люди и их нечистая работа.

Чудесное это средство — отрицательные выставки! Хорошо исцеляют бракоделов от их тяжелого недуга.

Да мало ли проверенных, испытанных средств! Тут и лихие атаки «легкой кавалерии», и оперативные рейды боевых комсомольских постов. Важно, чтобы каждое из этих средств действовало. Чтобы по бракоделам с разных сторон велся дружный прицельный огонь.

Всему, что сделано на наших заводах и фабриках, должна быть одна оценка — «отлично». Может быть, сообразительные работники торговли придумают серию уступок: «отлично Б», «отлично Д». Но согласитесь, «отлично Д» — это не очень гармоничное сочетание. Никаких уступок!

Один знакомый недавно поведал мне о событии, происшедшем в их городе.

Город этот не известен ни храбрыми сражениями с Мамаем, ни продукцией местной промышленности, ни футбольной командой.

Расположен он в средней полосе. По размерам и числу населения тоже средний. И если школьник не сумеет показать его на карте, учитель никогда не поставит ему двойку за этот промах.

Среднее положение долгое время угнетало городских руководителей. И выхода из него они просто не видели. Пытались соревноваться в масштабе республики за чистоту, но первого места городу не дали. Хотели взять реванш по зеленым насаждениям, но опять как-то не вышло.

И в тот момент, когда они находились в состоянии крайнего уныния и разочарованности, явился спаситель.

Это был энергичный мужчина с рыжим портфелем в руках. Портфель имел несколько застежек и крайне разбухший вид. Видимо, там находилось все, что необходимо для достижения широкой известности и славы в веках.

— Ассигнуйте мне энную сумму, — деловито сказал спаситель, — и вы войдете во все энциклопедии. В Большую Советскую, в Британскую и даже в справочник Хютте…

Со справочником Хютте его собеседники накоротке знакомы не были, но он, видимо, произвел на них впечатление.

— Что нужно? — перебивая друг друга, спросили они.

Мужчина небрежно закинул ногу на ногу, выдержал многозначительную паузу и ответил, чеканя каждое слово:

— Вашему городу нужен народный хор…

Потом он разошелся и изложил свою программу более подробно:

— Хоровое пение — это пение будущего. Недаром оно так популярно. Хор Пятницкого, Омский, Северный, Уральский… «Рябинушку» слыхали? Вот! И у нас будет своя «Рябинушка». Но предупреждаю: никакой самодеятельности! Все на профессиональную ногу. А для этого — финансы!

— И много их, финансов? — осторожно спросил предгорсовета.

— Легкой жизни в этом смысле не обещаю, — честно и мужественно сказал спаситель. — Но так просто ничего по делается… Я беру на себя организацию, репертуар и общее руководство. Кроме меня дирижер, хормейстер. Дальше — художник по сарафанам. Три солиста, двадцать семь певцов на разные голоса. Это же сила! Кстати, вот проект штатного расписания и смета на деревянные инструменты.

— А инструменты только деревянные? — с облегчением спросил один из участников беседы. — Других не надо?

— Не надо. Это будет особенность нашего хора. И сарафаны тоже. Таких ни один хор не видывал. И вообще наш коллектив должен отличаться от других. В этом залог успеха. Если другие, например, поют, нажимая на «о», то мы будет налегать на «а» или на «у». В общем, есть еще гласные буквы! И репертуар будет свой — нечто вроде советской былины, этакой народной оратории.

— А где ее взять?

— Заплатим — напишут. Есть тут на примете некоторые былинники речистые. Да я и сам! И не пугайтесь, что платить надо. Потом с лихвой окупится: концерты, гастроли по всему Союзу, полные аншлаги, призовые места! Слава вашего, то есть нашего, города пересечет границы всех административных экономических районов. На крыльях песни! А деньги — это деньги! Чтобы их получать, их надо вкладывать.