Александр Шашков - Гроза зреет в тишине

Он круто повернулся, склонился над Борисом. Лицо у парня было белым, каким-то прозрачным, будто в нем уже не осталось ни кровинки.

— Ну, щенок, смотри! — стиснув зубы, глухо, по-русски, сказал Шварценберг. — Соврал — повешу, повешу собственными руками!..

Борис молчал.

Он был мертв...

Разведчики оставили остров рано, с восходом солнца. И все же они немного опоздали. Когда пришли на то место, где намеревались переправиться через реку, самолет уже разворачивался над Зеленой поляной, отыскивая место для посадки.

Быстро подготовив лодку, Шаповалов и Бондаренко поплыли первыми. Когда высадились на берег, лодку, к которой был привязан длинный кусок кабеля, разведчики потянули назад, а они бросились на «аэродром». Разостлали полотно, и Шаповалов, обойдя поляну, направился к дороге, чтобы посмотреть, что происходит там.

Начинало светать. Шаловливый предутренний ветерок проник уже в лес и стал шевелить зеленые косы березок. Березки лениво отмахивались и снова затихали, разморенные сладким предутренним сном.

Бондаренко догнал Шаповалова, и они тайком начали пробираться по росистому зеленому кустарнику.

Кустарник оборвался неожиданно, и они застыли на месте. На дороге, до которой не было и полусотни метров, стояла легковая машина, а впереди и сзади нее — по два мотоцикла с колясками. На каждом мотоцикле сидело по три эсэсовца, вооруженных автоматами и пулеметами. Все они настороженно следили за небом.

— Заметили наш самолет, — шепнул на ухо Бондаренко Михаил и приказал: — Беги к реке — скажи, чтобы переправлялись как можно быстрей. Вместе с Мюллером вернешься сюда. И скажи капитану, что если мы завяжем с немцами бой, — пусть немедленно поднимаются в воздух и нас не ждут. Мы отойдем в болото и вернемся на остров, к партизанам.

— Есть!

Бондаренко нырнул в кусты, а Шаповалов лег за низкий широкий пень.

Мотоциклы и машина все еще стояли неподвижно.

А тем временем гул самолета нарастал. Серебристый «Дуглас» шел низко, над самыми кустами — шел на посадку.

Как только он сел, фашисты, находившиеся на дороге, засуетились. Из машины выскочил офицер, отдал какой-то приказ, и три мотоцикла мгновенно опустели. Четвертый, задний, свернул с дороги и, забирая вправо, помчался по тропке к кустарникам.

«Ну вот, мы, кажется, и прилетели!» — невесело подумал Шаповалов и достал из кармана гранату. Его вдруг охватило какое-то безразличие. О себе он не думал. Представлял, — что сейчас будет с его друзьями.

— Ну, ну, идите, идите, — поторапливал он эсэсовцев, сжимая в руке гранату. — Сейчас я вас угощу...

Девять фашистских автоматчиков не слишком смело продвигались вперед. До них уже было шагов тридцать.

Сзади подползли Бондаренко и Мюллер. Бондаренко шепнул:

— Наши вот-вот погрузятся... Капитан приказал отходить...

Офицер, стоявший на краю дороги, что-то громко крикнул, и солдаты пошли быстрей.

— Слышали? Он приказал солдатам бежать. И если мы их сейчас не остановим, они через три минуты будут на поляне...

Михаил, вырвав чеку, резким рывком бросил гранату.

Немцы, очевидно, не ожидали столь быстрого нападения и бросились врассыпную. Трое из них остались лежать на траве.

— Ага! Схватили! — крикнул Бондаренко. Он вскочил на ноги и изо всей силы бросил гранату на дорогу. Она разорвалась под машиной, и машина сразу же загорелась.

На минуту эсэсовцы растерялись. Но вот офицер, которого взрывом смело с дороги, неожиданно выскочил из канавы и присоединился к солдатам.

Завязалась перестрелка.

Трое фашистов, которые выбрались из машины, поползли влево, с явным намерением зайти разведчикам в тыл. Шесть автоматчиков расстреливали березняк прямым кинжальным огнем. Из мотоцикла бил пулемет.

— Держите центр и наблюдайте за теми, кто полает к нам слева. А я возьму пулемет, — прошептал Шаповалову Бондаренко и быстро пополз наперерез мотоциклу.

Мотоцикл, вырвавшись на ровное место, газанул и чуть не наскочил на разведчика. Бондаренко дал короткую очередь из автомата. Двое эсэсовцев рухнули на землю, а третий, сидевший в коляске, вдруг столкнул пулемет, выхватил пистолет и, не целясь, выстрелил. Бондаренко покачнулся, автомат выпал у него из рук.

Немец с удивлением смотрел на богатыря, который, качаясь, стоял перед ним. Фашист, видимо, был уверен, что богатырь сейчас рухнет на землю и жадно ждал этого мгновенья. Но, совершенно неожиданно, случилось что-то невероятное. Убитый им человек вдруг рванулся к мотоциклу, схватил немца железной хваткой и, высоко подняв над собою, с размаху ударил об землю. Потом ступил шаг назад, наклонился, чтобы поднять свой автомат, и уткнулся лицом в мокрую, холодную траву...