Пётр Лебеденко - Льды уходят в океан

Илья улыбался. А они — нет! И он чувствовал, что внутреннее напряжение, которое заставляло дрожать каждый его нерв, подходит к пределу…

Он мельком взглянул на Харитона: хотя бы этот кретин как-нибудь выручил! Или он тоже не прочь отколоться? Нет, кажется, он все такой же: на лету поймал взгляд, засеменил, лисья мордочка расплылась в улыбке.

— А меня вы не замечаете, Илья Семеныч? Здравствуйте! Как съездилось? Как там ваша мама?

— Спасибо, Харитон. Все в порядке. Испекла два пирога, говорит: «Вези своим друзьям». Даже пару бутылок смородиновой наливки дала. Выпёйте, мол, за мое здоровье. Так что сегодня вечером…

— Илья Семеныч, нам надо с тобой поговорить.

Это сказал Марк Талалин. Сказал, будто поставил точку.

— Поговорить?

Илья ногой перевернул какой-то ящик, опустился на него.

— Да, поговорить, — подтвердил Марк. — Начистоту. Как положено рабочим людям. Мы хотим задать тебе вопрос, на который ты должен ответить.

— А кто это «вы»? — спросил Беседин. — Марк Аврелий? Он, кажется, тоже говорил о себе во множественном числе?

— Марк правильно сказал: надо начистоту, — проговорил Думин. — И чтобы не юлить.

Беседин привстал с ящика, картинно поклонился:

— Граждане судьи, под присягой торжественно заявляю, что буду правдив перед вами и честен. Вы, гражданин главный судья, хотели задать какой-то вопрос?

Марк посмотрел на Костю, сказал:

— Пошли, Костя, работать. Разговора, я вижу, не получится.

Илья подбежал к люку и загородил Марку дорогу:

— Подожди! Подожди, говорю!

Марк спросил:

— Чего ты хочешь?

— Хочу спросить: кто ты такой? Кто ты такой, а? Кого ты из себя строишь? Тебя назначили бригадиром? Чего ты тут раскомандовался?

Марк спокойно ответил:

— Никто меня бригадиром не назначал. И никем я тут не командую. А насчет тебя решили так: или полностью ломай себя, или…

— Или?

Беседин стоял так близко, что Марк ощущал на своем лице его дыхание и в упор видел его бешеные глаза.

Талалин не сделал ни одного движения.

— Или? — переспросил Беседин. — Уходить из бригады? — Он резко обернулся, посмотрел на Думина. — Ты тоже так решил, Клим?

Думин ответил коротко, твердо:

— Да!

— А ты, Андреич?.. Ты, Баклан?.. Тоже?

— Зарвался ты, Илья, — сказал Димка Баклан. — Без тебя, пожалуй, будет лучше.

— Лучше, — подтвердил Андреич. — Это каждый скажет, Илья.

Харитон молчал. Беседин посмотрел на него, но спрашивать ни о чем не стал. Медленно вынул из кармана пачку «Северной Пальмиры», картинно прикурил от зажигалки и, густо дымя, с независимым видом пошел к трапу. У самого трапа остановился, с минуту постоял, чтото обдумывая, потом обернулся, посмотрел на сварщиков не то презрительно, не то насмешливо. Они по-прежнему молчали.

День тянулся нескончаемо долго.

Раньше Илье и в голову не приходила мысль, что человек может оказаться в таком положении, когда не будет знать, куда себя деть. Он бесцельно бродил по городу, зашел даже на дневной сеанс в кино, посидел там с полчаса и, так и не разобрав, о чем фильм, снова вышел на улицу.

Недалеко от рынка, проходя мимо забора, сваренного из железных прутьев, он неожиданно увидел во дворе вспышку дуги. Илья приостановился, заглянул сквозь прутья. Человек в вылинявшей солдатской гимнастерке, в защитных очках сидел на скамейке и прицеливался электродом в стык двух стальных полос. Рядом лежали костыль и палка.

Вспыхнула дуга, и Беседин опытным взглядом сразу определил: длинная, очень длинная! Однако инвалидсварщик этого не замечал. Отстранив держатель с электродом, он внимательно посмотрел на свариваемые полосы и снова зажег дугу, еще длиннее прежней. «Тоже мне, специалист!» — равнодушно подумал Беседин, отходя от забора. А когда поравнялся с воротами, увидел вывеску: «Артель инвалидов „Бытремонт“».

Вспомнил: два года назад к нему домой пришел председатель этой артели и стал упрашивать перейти к нему работать. «Обижен не будешь, Илья Семеныч! — убеждал он тогда. — Кроме основной ставки, премиальные, кроме премиальных, приработок. Закрою глаза, а ты шуруй. У тебя же золотые руки, Илья Семеныч, и голова не пробка, будет хорошо и тебе, и артели. По рукам, а?»

Илья ответил ему не сразу. Он понимал: заработать там действительно можно. Да и сам себе хозяин. Уж он-то сумеет сделать так, что за него будут держаться, как черт за грешную душу. Почет и уважение. По всему видно, что председатель не дурак. Будет ходить, задравши нос, и звонить на каждом углу: «В моей артели работает Илья Семенович Беседин! Мастер — люкс-класс! Как с планом?.. Беседин месячный план выдает за неделю!»