Пётр Лебеденко - Льды уходят в океан

Костя Байкин с философским спокойствием сказал:

— Слушай, Харитон, зачем ты тратишь нервы? Дай я тебе пару синяков поставлю под глазами — и иди на угол, протягивай руку…

— Плевать я на твое зубоскальство хотел! — завопил Харитон. — Плевать, слышишь! Я — квалифицированный сварщик, вот кто я! И хочу получать как квалифицированный сварщик. Был бы тут Илья Семеныч — он враз поломал бы эту лавочку. Борисов, гад, издевается над нами. А при Беседине не посмел бы. Беседин бы ему мозги вправил…

Думин и Андреич тоже роптали. Андреич, поминутно заправляя рыжий чуб под берет, говорил:

— Харитон в основном прав. Не первый раз так получается: стоит Беседину куда-нибудь уехать — нас на самую дрянную работу. Беседин возвращается — все в порядке. Боится Борисов Беседина, вот что. А без него черт знает что делает. Люську Хрисанову с ее фрейлинами на шведа послал. Там, конечно, порядок будет. А мы…

— А мы до возвращения бригадира корыто шпаклевать будем, — поддержал Думин. — Ракушку к ракушке приваривать, точно другого дела нету…

Марк спросил:

— Все это не наводит вас на какие-нибудь психологические размышления?

— Наводит, — язвительно заметил Харитон. — Когда Илья Семеныч с нами, некоторые типы поднимают хвост: «Обойдемся небось и без него. Подумаешь, Беседин! Сами с усами…» А теперь скулим.

— Глубокомысленное заключение, — усмехнулся Марк. — За такой анализ фактов тебе надо присвоить степень доктора философских наук. Не возражаете, товарищи?

Никто не ответил, и Марк почувствовал, что и Думин, и Андреич согласны с Езерским. Больше того, Марк был уверен: вину за то, что Беседин перед своим отъездом не захотел договориться с Борисовым о дальнейшей работе бригады, сварщики взвалили на него.

…В перерыве Марк подошел к Косте Байкину, развернувшему свой завтрак на листе стали, сел рядом. Костя предложил, указывая на консервы и холодную свинину:

— Угощайся.

— Спасибо, — Марк взял кусок хлеба и положил на него мясо. — Костя, не кажется тебе, что ребята смотрят на меня косо?

— Кажется, — ответил Костя, поддевая ножом кусок рыбы из консервной банки.

— А за что?

— Думают так: если бы не ты — Илья устроил бы перед отъездом хорошую работенку. Того же шведа с помятой кормой.

— Но вы ведь сами говорите, что это вошло в систему: как только Илья уезжает, Борисов сует вас черт знает куда. Говорите или нет?

— Говорим.

— Так при чем же тут я?

Байкин взял бумажную салфетку, не спеша вытер рот и руки, посмотрел на Марка.

— Я не знаю, Марк, что ты имеешь в виду. Ты думаешь: Беседин уехал неспроста и совсем не случайно подсунули нам это корыто… Ну?

— А ты разве так не думаешь? — в свою очередь, спросил Марк.

Байкин чистосердечно признался:

— Раньше этот ход Ильи до меня не доходил. Просто не мог даже и подумать, что Илья способен на такую подлость. Но теперь… Ты, пожалуй, прав, Марк. И Борисов с ним, наверно, заодно. Он ведь считает Беседина незаменимым. Сбить бы с них спесь, с этих типов. Показать бы им, что мы и без Беседина не лыком шиты. У тебя голова светлая, Марк, придумай что-нибудь. А?

Марк закурил, несколько раз глубоко затянулся и сказал:

— Подлость, конечно, налицо, но я сейчас думаю о другом. Помнишь, на Шпицбергене Смайдов рассказывал об англичанине-сварщике? Правильно он тогда поставил вопрос: чем мы отличаемся от него? Он — рабочий, и мы… Мы свое дело знаем, он — тоже мастер высокого класса. Выходит, мы с ним почти одинаковые?

— Мы ведь с тобой не мечтаем о собственном пивном баре, — засмеялся Костя.

— Не мечтаем. Но главное разве в этом? Представь себе, Костя, такую картину. Вызывают Артура Прайта в контору и говорят: «Слушай, Прайт, видишь вон в затоне старую баржу? Она никому не нужна, мы ее все равно оттащим на кладбище, но сначала ты поработай на ней. Латай ее, счищай с нее ржавчину, заваривай трещины, в общем — трудись, не жалея сил, часов по двадцать в сутки. Обижен не будешь, Прайт, за работу получишь в двойном размере…» Как ты думаешь, Костя, стал бы он спрашивать: «Зачем же я буду трудиться, если баржа никому не нужна?»

— Вряд ли, — усмехнулся Костя. — Какое ему до этого дело? Деньги на бочку — и трава не расти.

— Точно… А ты, Костя?

— Что я? — не понял Байкин.

— Стал бы ты работать не жалея сил, если бы знал, что работа твоя никому не нужна?

— Чудишь ты, Марк. Я не робот, — сказал Костя.

— Правильно. И я не робот. Я хочу, чтобы мои руки приносили пользу. Мне не все равно, за что я получаю деньги. Чужие они разве, деньги эти?