Пётр Лебеденко - Льды уходят в океан

— Не сомневаюсь в этом! — горячо воскликнул Климов. — Ни на йоту не сомневаюсь, Сергей Ананьевич!

Илья смотрел то на Лютикова, то на Климова, его распирало любопытство: «О чем это они?» Но, взяв тон скромного человека, он не хотел с него срываться. Придет время — сами скажут. Климов сказал:

— Никто, Илья Семеныч, не сомневался, что таким людям, как ты, нелегко в жизни. Жить незаметно проще. А когда человек на виду — с него и спрос побольше, да и сам он уже не может думать только о своей собственной персоне. Приходится думать об ответственности за очень многое не только перед обществом. Одни этой ответственности боятся, другие сами взваливают ее на свои плечи и несут, не жалуясь на трудности… В таких люди верят, знают, что на них можно положиться… Вот и в тебя поверили люди, Илья Семеныч. И решили выдвинуть тебя кандидатом в депутаты городского Совета…

До Беседина, видимо, не сразу дошел смысл того, о чем сказал Климов. Или он не сразу в это поверил. Некоторое время он продолжал смотреть на председателя артели с таким видом, будто тот говорит о самых обыкновенных вещах. И только когда председатель артели спросил: «Ты что, не рад, Илья Семеныч?», Беседин все понял. Кандидат в депутаты городского Совета! Он, Беседин, — кандидат! В депутаты! В депутаты городского Совета…

Илья стал шарить по карманам, отыскивая папиросы. У него немного дрожали руки, и он ничего не мог сделать, чтобы остановить эту дрожь. Черт! Лютиков, кажется, улыбается, видя его растерянность. Кандидат в депутаты городского Совета должен быть спокойнее, солиднее, это ведь не член месткома, к примеру, а государственный деятель. К депутатам приходят на прием… «К вам можно, товарищ депутат? Я с жалобой на неправильные действия товарища Смайдова. Прошу меня выслушать и помочь». — «С жалобой? На Смайдова? Садитесь, пожалуйста… Рассказывайте… Или, еще лучше, изложите жалобу в письменном виде, так будет легче дать ей ход… И не волнуйтесь, я сумею оказать вам помощь, мы найдем управу на этого Смайдова. На него многие жалуются…»

— Кури, Илья Семеныч, — Лютиков протянул Беседину коробку с папиросами. — Знаешь, это здорово! И лично я искренне рад. Ты, конечно, дашь согласие баллотироваться?

Илья хотел ответить, что выполнит волю народа. Так, наверное, отвечают кандидаты в депутаты. Но он вдруг вспомнил: выборы обычно проводят весной, сейчас же только осень. Значит, ждать еще несколько месяцев?..

У Беседина возникло ощущение, точно на него брызнули холодной водой: умерь, мол, свой пыл, не возносись высоко, а то, когда шлепнешься на землю, будет больно.

— Но ведь выборы еще не скоро, — подавляя в себе тревогу, сказал Илья.

Климов объяснил: за последнее время из города выбыло трое депутатов. Согласно Конституции на их место необходимо доизбрать новых. И добавил:

— В горсовете одобряют желание коллектива артели послать своим представителем в органы власти именно тебя, Илья Семеныч. Лично я надеюсь, что ты не подведешь. Вот и Сергей Ананьевич в этом уверен…

— Я не подведу! — горячо сказал Беседин. — Я еще никого не подводил, Андрей Никитич. А за доверие — большое спасибо.

— Ну, вот и договорились! — Климов встал и протянул Беседину руку. — Не сдавай темпов, Илья Семеныч. Теперь на тебя будут смотреть по-особенному. Правильно я говорю, Сергей Ананьевич?

Лютиков тоже встал, дружески похлопал Беседина по плечу:

— Скажу только одно: очень, очень жалею, что такую честь оказала тебе артель, а не мы, Илья Семеныч. Но ты не обижайся. И знай: где надо — я тебя поддержу. В этом можешь не сомневаться.

Дашенька считала Беседина необыкновенным человеком и боготворила его. Она не видела в нем никаких недостатков и потому немало удивлялась тому, что такой умный, такой красивый парень до сих пор не женат. Если бы он однажды сказал: «Дашенька, хочешь быть моей женой?», она, наверное, сошла бы с ума от счастья. И всю жизнь любила бы только его одного, никто другой ей больше не был бы нужен…

Но об этом и мечтать не стоит. Тайно любить его, тайно преклоняться перед ним — дело другое. Здесь никто ей не указ, здесь она сама себе хозяйка. Она также имеет право делать для него все, чтобы ему было хорошо, но чтобы этого никто не знал. И он сам в том числе.

Ей нетрудно, например, незаметно почистить пальто Ильи, когда оно висит в его шкафчике, сдуть пылинки с его шляпы, вычистить ему туфли. Правда, частенько она делала это и для других, но то просто так, чтобы чем-то занять время, когда оно свободное, а с вещами Беседина Дашенька обращалась с такой любовью, будто в них заключалось что-то для нее самое дорогое.