Пётр Лебеденко - Льды уходят в океан

Из приемной Лютикова он позвонил Полянке. Надо было предупредить, что задержится.

— Нету ее! — ответил Захар Федотович. — Нету. Слышишь, Пьётра?

— Слышу, Захар Федотыч. Спасибо. Она не говорила, куда пошла?.. Ну, хорошо. Вы не беспокойтесь. Скоро, наверно, придет.

Петр Константинович положил трубку, с минуту постоял в раздумье, потом, невидящими глазами взглянув на секретаршу, постучал к Лютикову.

— Да что вы такой невеселый, батенька! — воскликнул Лютиков. — Случилось что-нибудь неприятное?

— Нет, ничего. — Смайдов и досадовал на то, что сидит бирюк бирюком, и в то же время не мог заставить себя принять игривый тон Лютикова. — Нет, ничего, Сергей Ананьевич, — повторил он. — Но когда настраиваешься на деловой разговор, трудно сразу переключиться…

— Да-а, вы правы, — согласился Лютиков. — Не умеем мы, чтобы и о делах, и по душам. А ведь можно так, а?.. Ну, ладно, не стану вас «переключать», как вы выразились, давайте о делах… Все у вас хорошо? Я говорю о доках…

— Ничего, — ответил Смайдов. — План вытягиваем.

— А как сварщики? Как новый бригадир? Не жалуетесь?

— Нет, жаловаться не приходится, — улыбнулся Петр Константинович. — Талалин свое дело знает.

— Значит, не ошиблись? Это хорошо… А Езерский? Как он теперь? Мне, например, было приятно узнать, что он тоже отличился на «Чапаеве». Да и Борисов характеризует его как мастера высокого класса. Вы согласны с такой характеристикой?

— Пожалуй. Он действительно прекрасный сварщик. Но…

— Одну минутку, Петр Константинович. Давайте пока без «но». Правду сказать, я очень рад, что вы наконец объективно оцениваете работу таких людей, как Езерский. Очень рад. Понимаете, мы когда-то разошлись с вами в подобной оценке. Но не будем ворошить прошлое. Я всегда ценил людей, которые находят в себе силы отказаться от своих заблуждений… Собственно говоря, коммунисты другими и быть не могут… Значит, по поводу Езерского разногласий никаких нет? Ну, а о Людмиле Хрисановой спрашивать, наверное, нет необходимости. Вы, конечно, не изменили о ней свое мнение?

— Людмила Хрисанова — одна из лучших сварщиц доков, — ответил Смайдов. — Но мне хотелось бы, Сергей Ананьевич, если это, разумеется, не тайна, узнать, почему вы…

Лютиков засмеялся.

— Почему интересуюсь именно этими рабочими? Какая же это тайна? Мне просто надо выяснить отношение секретаря парткома к Езерскому и Хрисановой. И, повторяю, я очень доволен, что это ваше мнение совпадает с моим.

Лютиков объяснил: город должен послать нескольких специалистов в Индию. В том числе двух сварщиков. Безусловно, лучших. Он, Лютиков, понимает, что это связано с большими трудностями для доков: лишиться таких сварщиков — дело не простое. Но таково решение обкома. Его же личное мнение — послать за границу Хрисанову и Езерского. По производственным показателя они вполне подходят, им можно оказать такое доверие…

— Вот и вся тайна, — снова засмеялся Сергей Ананьевич. — Между прочим, я уже сказал в обкоме о том, что будем посылать Хрисанову и Езерского. Хотя группа будет выезжать не скоро, оформлять документы необходимо уже сейчас. И я прошу вас, Петр Константинович, срочно написать на Хрисанову и Езерского соответствующие характеристики. Когда вы сможете это сделать?

Смайдов посмотрел на Лютикова. У Сергея Ананьевича, кажется, было действительно хорошее настроение. Правда, в чуть прищуренных смеющихся глазах нет-нет да мелькнет настороженность, и даже больше — требование не говорить ничего такого, с чем он не согласится. И тогда все будет отлично.

— Я не могу написать на Езерского соответствующую характеристику, — слегка подчеркнув слово «соответствующую», сказал Смайдов.

— Не можете?

Смех в глазах Лютикова сразу потух, ничего веселого и добродушного не осталось в его лице. Но, как ни странно, от этой метаморфозы Петр Константинович почувствовал облегчение. Ему значительно проще было иметь дело с настоящим Лютиковым, с таким, каким он его знал, а не с тем, который минуту назад своим «дружеским расположением» пытался сбить Смайдова с толку.

— Да, не могу, Сергей Ананьевич, — повторил Смайдов. — И вы знаете, почему. Езерский не тот человек, кому можно доверить представлять наших рабочих за рубежом. Неужели вы сами этого не понимаете?

— Представлять наших рабочих за рубежом?! — наигранно-удивленно воскликнул Лютиков, — Разве я сказал, что Езерский направляется за границу в качестве руководителя рабочей делегации? Простите, Петр Константинович, но я, видимо, не обладаю достаточным чувством юмора, чтобы по достоинству оценить вашу шутку. Или вы меня не поняли? Езерский поедет в Индию в качестве рядового сварщика. Он будет там работать, а не кого-то представлять. Теперь, надеюсь, вы уяснили суть дела?