Борис Горбатов - Собрание сочинений в четырех томах. 2 том

И забота, охватившая сегодня весь полк, стала и его личной заботой: в полк приехал командующий округом.

Как всегда, он нагрянул нежданно-негаданно. Вызвал к себе ночью командира полка и заявил, что будет проверять стрелковую подготовку и — больше ничего.

Командир полка вышел от него и, задумчиво почесывая щеку, посмотрел на небо, понюхал ветер: ветер был сильный, порывистый, со снегом. Командир полка нахмурился.

Утром Вовка, сынишка командира полка, сказал ему:

— Папка, я вчера получил «хор» по математике.

— Ох, а я не знаю, сынок. Постараюсь на «уд».

Беспокойство командира полка разделялось всеми ротами. Еще не известно было, кого прикажет вывести на линию огня командующий, но в полковой школе знали: нам-то обязательно придется стрелять.

Мимо Алеши все утро проносились озабоченные стрелки, командиры отделения с мишенями на плече. Пробежал политрук школы, даже писаря охвачены общим волнением. Но Алеше сказали, что он не будет стрелять сегодня. Он не спросил почему, понял: его считают больным еще. Но, подумав немного, он угадал другую причину: болезнь только предлог. За ним в школу приплелась из роты дурная слава плохого стрелка. Начальник школы рад предлогу избавиться от плохого стрелка на инспекторской стрельбе. Он почувствовал себя обиженным, но никому не сказал ни слова. Молча смотрел, как суетятся курсанты.

— Возьми мою винтовку, — сказал он, наконец, не выдержав, Руничу. — Отлично бьет.

— Нет, спасибо, — улыбнулся Рунич. — Неужто моя Верка и сегодня окажется дрянью?

Все уже знали, что утро началось тяжело для полка. Командующий приказал собрать к нему командный состав полка. Все явились подтянутые, выбритые, взволнованные. Шептались между собой: «Зачем вызвали? Может быть, по поводу Ковалева?»

Командующий вышел, поздоровался, потом приказал:

— Товарищи командиры, оружие на стол.

Все недоумевая вытащили наганы и положили на стол перед собой.

— Соберите оружие, — приказал командующий сидевшему около него начальнику школы Молодых, — и принесите мне.

Куча вороненых игрушек выросла перед ним на столе. Он стал методически и молча разглядывать наган за наганом. Поморщившись, отложил несколько штук в сторону.

— Выясните, товарищ командир полка, чья это... бакалея... — брезгливо сказал он. — Оружием не могу назвать.

Выяснилось — наганы принадлежали врачам, командиру 4-й роты, командиру хозроты, нескольким командирам взводов и секретарю партийного бюро.

— Вы живете на границе, — сказал командующий, оттопыривая сердито нижнюю губу. — У вас враг в штабе сидел... Враги, может быть, тут между нами бродят... А оружие, личное оружие командира, похоже на заржавелый кухонный нож. Противно смотреть! Так что, что врач? — закричал он неожиданно на смущенно-взъерошенного полкового врача. — Вы в армии служите, а не в аптеке. Пулеметом Тарновского защищать свой полк будете? Клизмой?

Никто не засмеялся.

— А строевому командиру — просто позор. Вывести сегодня всю его роту на стрельбище. Не верю, что может хорошо стрелять рота, у которой командир не умеет беречь свое личное оружие.

Он тяжело выдохнул воздух и помолчал. Щеки его были багровы.

— Кто отсекр полка? — спросил он неожиданно. Отсекр робко выступил вперед.

— Ваше оружие? — протянул он наган.

— Мое, товарищ командующий.

— Вы давно в партии?

— Десять лет.

— На фронте были?

— Был.

— Наган имели?

— Никак нет. Был красноармейцем.

— Ах, вот оно что, — голос командующего вдруг стал язвительно вежливым и снисходительным. — Так вы так и скажите: просто, мол, не умею чистить револьвер. Никто не показал. Ну, смотрите. Наган разбирается так. — Он начал быстро и ловко разбирать револьвер. Его движения были четки и исполнены артистического изящества.

«Неужели он не забыл, как чистят оружие, сидя в штабе? — удивлялся Конопатин. Он теперь только увидел, что и полнота командующего была только кажущейся, и походка легкой, он вспомнил, как сидел командующий в седле, и позавидовал ему: — В его годы мне бы таким быть. Большевик!»

Смущенный отсекр, как виноватый школьник, глядел, как чистил его оружие командующий.

— Понятно? — спрашивал тот то и дело и бросал косые взгляды на комиссара полка. Брови комиссара вздрагивали.

— Понятно, понятно, — шептал отсекр.

— Вот вам ваше оружие, — наконец, подал ему командующий наган и вытер руки о тряпку. — Это вы приглашали Ковалева в партию? Говорят, даже уговаривали?