Алексей Кожевников - Слепец Мигай и поводырь Егорка

— Слепой я…

— Все равно нельзя.

Догадался Мигай, что это милиционер, и спросил:

— Теперь чего, ночь?

— День, — ответил милиционер.

— Кончилась ночь!

— Кончилась.

«Домой надо, привыкну один ходить. Деревня маленькая, улица одна… Домой надо», — думал Мигай.

Народ шел, а Мигай тянул руки и:

— Слепому помогите, товарищи…

— Просишь? — вернулся Балалайка.

— Петь не велят. Теперь день, Егорка, ночь кончилась?

— День… недавно начался, направили машину, — вывернулся Балалайка.

— Домой поедем.

— Чего ты? — переспросил Балалайка, а сам думал: «Как быть».

— Домой бы, там я один ходить буду.

— Поедем… «Свожу за город, до Косино хоть. Скажу, что после голода в деревне никого нет… и привезу в Москву».

Без билетов сели в поезд.

— Билеты, граждане, предъявите! — крикнул кондуктор.

— Инвалиды мы, — откликнулся Егорка кондуктору.

— Слепой?

— А я — поводырь, — торопился Балалайка.

— Куда едете?

— На родину, — отвечал Егорка, а сам думал: «Чорт, зацепит, ну да сойдет, и в ГПУ тепло и хлеб дают» — в Чувляндию.

Кондуктор не ссадил слепца и его поводыря.

Темнота и однообразный рокот колес во много раз удлиняли время для Мигая, а Балалайка шептал:

— Солнце закатывается… Ночь. Скоро утро и приедем…

Высадились они в Косино, и Балалайка повел Мигая дорогой к селу, потом свернул межой в поле.

— Деревни, брат, нету, пустое место, — сказал он.

— Нет, где же?

— Да, нету. Гарь одна, пожар, видно, зализал. Видать–старая гарь; знать, в голод это, без народу.

— Мамка где, Еремка? Не вижу… — заплакали слепые глаза.

— И так не увидел бы, — буркнул Егорка.

Молча стояли. Балалайка грыз травку.

— Звонят, где? У нас не было церкви. Я слышу… где Егорка? — забеспокоился Мигай.

— В селе это.

— Слышно больно уж, раньше меньше было.

— Знать, колокол большой повесили и звонят, чтобы бог от голоду избавил.

— Никого, говоришь, нету? — переспросил слепец.

— Никого, гарь одна.

Повернулся Мигай и пальцами ощупал лицо Балалайки.

— Испугал меня, — огрызнулся поводырь.

— Егорка, ты обманываешь меня, скажи, обманываешь? — зашептал слепец.

— Вот выдумал.

— Обманываешь, верно ведь?

Молчал Балалайка — слезы из слепых глаз Мигая взволновали его.

— Я слышу — говорят. Ты не слышишь? — продолжал Мигай.

— Ничего.

— Говорят, что в Москву поедут, близко Москва. Егорка, здесь не деревня, далеко деревня?..

— Далеко, — признался Егорка

— Москва здесь?

— Косино, 15 километров от Москвы.

— Обманул зачем, зачем? И так горько!

— Не буду больше не разу. Мигай, не реви.

— Повезу в деревню, домой.

— Нет, уж не уехать. Видно… Слепой — сам не могу, а чужой обманет, не повезет…Егорка, товарищ, обманул, где от чужого?

И Мигай со слезами упал на траву.

Поезд со свистом промчался в Москву, испугал слепого Мигая и его поводыря Балалайку.