Самуил Гордон - Избранное

— Пойдемте, я покажу вам, — предложила мне моя попутчица по автобусу.

Во дворе маслобойки я снова встретил уже знакомую мне белую курицу — она по-прежнему копалась в пыли и в песке.

— Здесь пахнет молоком и сыром, совсем как у Тевье-молочника. — За все время, что я здесь, я впервые услышал еврейскую речь. — Зачем вы так расспрашивали о стоявшей здесь некогда горе?

Я уже понимаю, что от горы до облаков было довольно далеко. Но мягкий еврейский с украинским акцентом говор моей новой знакомой помогает мне мысленно увидеть давно уже срытую гору. Взбираюсь на ее вершину, достигавшую чуть ли не до облаков, и произношу чудодейственное заклинание из романа «С ярмарки»:

— «Кто знает о нем, кто слышал о нем — пусть отзовется!..»

Перевод автора.

Амулет, прибиваемый набожными евреями к дверному косяку.

Субботний обед, который готовится в пятницу и сутки томится в печи.

Название осеннего месяца, приблизительно август — сентябрь.

Судный день.

Кодекс законов о труде.

Стой! (нем.)

Куда?

Домой. К жене и детям.

И тот?

Тоже.

Тоже к жене и детям.

Марш! Только быстро! Скорее, скорее!

Еврей?

Встать! Я спрашиваю — еврей?

Да! Да, еврей.

Тогда — назад, назад! В Россию! А тот тоже еврей? Проклятие! Глупый еврей! Тот еврей — капут! Назад, назад, в Россию, скорее, скорее!

Нет, нет, назад, назад… Глупый ты человек! Слепой человек, сумасшедший человек!

Новообращенные.

Покаянные дни.

Кадиш — заупокойная молитва.

Где еврей? (нем.)