Юрий Васильев - Право на легенду

— Веди, веди, — согласился Жернаков, — а то Бучкин меня уже упрекает, что я учеников не имею.

В цехе они застали Тимофея, Замятина и Колю Рыбалко. У Рыбалко синяк под глазом вздулся до невероятных размеров и полыхал сине-зеленым пламенем.

— Подрался, что ли? — хмуро спросил Жернаков.

— Куда там! Вот она, зараза. — Он протянул замысловатый кусок железа. — Я ее как нажал, а она меня как свистнет!

— Работнички! Авангард, черт вас дери! «Нажал…» Ты нажмешь, переборки треснут! Первый раз, можно подумать.

— Да ладно, отец, — сказал Тимофей. — Аврал ведь. Ты же сам против авралов, знаешь, какая работа бывает, когда торопишься. Зато все остальное на высшем уровне сделано. Гарантию им на две кругосветки даем.

— Мать одну оставил, она теперь неделю мне вспоминать будет, — все еще ворчал Жернаков. — Где работа, показывайте.

— Да вот же она. — Бучкин кивнул на небольшую округлую деталь, завернутую в промасленную тряпку. — Надвое переломилась.

— Ага, — Жернаков повертел деталь в руках, посмотрел на Бучкина. — Ну, Алексей Иванович, ты что-то совсем зарапортовался. Сложная работа! Да эту фитюльку тебе кто угодно выточит. Ты у меня на дне рождения что говорил? Ты говорил — нечего козлом прыгать! Вот и Тимофей свидетель, как ты меня все призывал беречься да остерегаться, а тут я тебе мальчишка, кузнечик — из кровати скок! Было бы чего ради.

Жернаков действительно рассердился. Понятное дело, когда по нужде беспокоят. А тут прямо насмешка, иначе не назовешь. Сам распустил, конечно, сам слабину дал.

— Ладно! — сказал он в сердцах. — Коли приехал, чего теперь. Тащите кто-нибудь поковку.

— Нету поковки, — смиренно сказал Бучкин. — Какая же поковка, Петр Семенович? Деталь-то не серийная. Была бы поковка, ты бы сейчас второй сон досматривал.

— Вот так, отец. — добавил Тимофей. — Выкручиваться надо.

Злость у Жернакова как рукой сняло. Такого он не ожидал. Одно дело — работать по заготовке, которая вчерне уже повторяла все контуры будущей детали, другое дело — точить из цельной болванки. Тут не раз подумаешь.

— Ну? — спросил Бучкин.

— Что «ну»? Давайте-ка гуляйте.

— А успеешь?

— Идите, идите! — повторил Жернаков. — Мне думать надо. Я не могу, когда люди…

Оставшись один, Жернаков прежде всего поставил чайник. Даже не потому, что ему надо было вздернуть уставшие за день нервы, а скорее по старой, еще со времен Горина, привычке. Когда они работали по ночам, чайник всегда кипел, фыркал, и ему вторили старые-престарые часы на стене. «Павел Буре», кажется. Они тоже фыркали, вздыхали, отчаянно пытаясь хоть раз правильно пробить время.

Часы стояли. Жернаков поднял крышку, перевел стрелки, потом в маленьком ящике внизу отыскал ключ и завел пружину.

— Ну, вот, — сказал он себе. — Все в порядке. Как в старые добрые времена.

Сейчас он был почти благодарен Бучкину, что тот поднял его с постели. Еще вчера, на базе, он вдруг ощутил какое-то странное, ревнивое чувство, зависть и к Бадьянову, которого то и дело тормошили по поводу и без повода, и к Замятину с Тимофеем — ко всем, кто был в это время при деле: ему стало как-то даже горько, что вот неделя прошла и никто не заметил, что нет Жернакова в цехе.

«Павел Буре» нерешительно пробил половину шестого. Тимофей и Бучкин, вернувшись в цех, застали Жернакова в самом дальнем конце пролета: он сидел за столом и чинно пил чай. Вид у Жернакова был наполеоновский.

— Вон ваше золотце сияет, — сказал он Бучкину и кивнул на деталь, которую уже успел завернуть в тряпочку. — Замерять будем или как?

— Да ну, — отмахнулся Бучкин. — Чего ты…

— А вот на пенсию уйду? — тем же капризным тоном сказал Жернаков. — Тогда как? За стариков примешься? Эх, Алексей Иванович, не ценишь ты меня, не бережешь, эксплуатируешь ты меня не по-хозяйски.

— Отец, — осторожно перебил его Тимофей. — Там Петров на пирсе сидит. Думаю, тебя дожидается.

— Один?

— Один. Если не считать, что рядом его новый корабль ошвартован.

Жернаков нервно допил чай и поднялся. Ну, что ж, рано или поздно это должно было случиться. Трудно устоять перед индустриальным и экономическим превосходством государственного масштаба. Трудно… А жаль! Хотя, с другой стороны, Женька что-то о подводных крыльях говорил. Может, тут и есть лазейка? Кроме того, Касимов поможет. Он наверняка поможет, когда такую новость узнает. Можно не сомневаться.

Однако, пока суд да дело, надо быть осторожным. Жернаков неторопливо, прогуливаясь, словно случайно, забрел на пирс в семь утра, подошел к Петрову, сидевшему на бухте каната. Спрашивать было не о чем: у стенки стоял длинный и узкий, как акула, катер, под капотом которого угадывался мощный форсированный двигатель.