Георге Георгиу - Возвращение к любви

— Бывшего, — коротко отрезал Максим.

— Юноши?

— Председателя.

— Кто?

— Мога.

— Ты?!

— Я!

Вся эта перестрелка, весь этот обмен словечками был похож на загадку, на некую игру, вроде детской считалочки. Мога хлопнул себя по коленям, и удар прозвучал как выстрел.

— Да, Ион, с середины марта я уже не председатель. Погоди минутку, — остановил он своего друга, видя, что тот спешит прервать его. — Сначала пошли трактор к повороту на Албиницу, а потом разберемся. — И Мога рассказал ему про застрявший в пути автобус. Арсене поднял трубку, вызвал бригаду трактористов и приказал немедленно выслать трактор на шоссе.

— Теперь скажи мне честно, Максим, много ты выпил коньяка? — возвратился к их разговору Арсене, глядя на Могу с недоумением и любопытством.

— М-да-а! — вымолвил Мога. — Даже Фома неверующий удивился бы твоей недоверчивости.

— Ладно, ладно, — примирительно сказал Арсене. — Но если ты уже не председатель, тогда кто же ты такой?

— Вот теперь до тебя дошло кое-что. Слушай же, как именуется мой новый пост: генеральный директор агропромышленного объединения «Пояна». Двенадцать совхозов-заводов. Около шести тысяч гектаров виноградников, а в перспективе — десять тысяч, Фруктовых садов — пятьсот. Пшеница, кукуруза, овощи… Завидуешь, не так ли? — улыбнулся Мога. — Есть где развернуться, дай бог!..

— Черт возьми! Я тебе сочувствую! Оставить такую благодать, как Стэнкуца!..

— Как бы там ни было, но благодаря мне, то есть моему уходу, ты отделываешься от одного соперника.

— Мне всегда было лестно помериться силой с Максимом Могой.

— Это меня радует. И когда мне понадобится в каком-нибудь совхозе хороший директор, возьму тебя. Факт!

— Заранее благодарен, — с некоторой иронией произнес Арсене. — А пока скажу откровенно: я не понимаю тебя. Зачем уходить именно сейчас, когда ты поставил колхоз на ноги…

Мога поднялся со стула и зашагал по кабинету, измеряя его вдоль и поперек, рассматривая новую мебель и оставляя на ковре глубокие следы. Арсене с беспокойством заботливого хозяина, стремящегося сохранить в доме полный порядок, следил за ним. Ему казалось, что Мога с пренебрежением вдавливает свои тяжелые ботинки в ковер и ковер вот-вот превратится в тряпку… Мога, словно ему передалось беспокойство хозяина, вдруг резко остановился перед Арсене.

— Порой мне кажется, что я добрался до какой-то межи, через которую не в силах перешагнуть, — задумчиво проговорил он. — А энергия так и кипит, так и бурлит во мне, и нужно куда-то ее деть. Тогда я говорю себе: начинай все сначала. Может, такова уж моя доля — тосковать по трудным начинаниям. Может, именно это и заставило меня дать согласие, хотя предложение было сделано в весьма тонкой форме… К тому же я возвращаюсь в «мою» Пояну, как выразился сегодня один товарищ. Чтоб завершить там круг жизни… Это уже говорю я, — добавил он с грустной улыбкой и тут же подумал, что скорей всего так оно и будет.

Мога почувствовал какой-то укол в сердце, медленно опустился на стул рядом с полированным столом и склонил голову на руки. Некоторое время он молча сидел, прислушиваясь к сердцебиению. До сих пор он не знал, что такое отдых, хотя сердце частенько беспокоило его. Он уходил с головой в работу и забывал обо всем. И лишь в такие минуты, как сейчас, он подумывал о том, что ему не мешало бы подлечиться где-нибудь в санатории.

Он мог бы хоть сейчас взять отпуск, но «Пояна» ждала его… Все, что он говорил сейчас Арсене, были его давние размышления, но он не делился ими ни с кем. Думал, что, возможно, ошибается, что это — минутная слабость.

Вот как сейчас с сердцем…

Мога приложил руку к груди.

— Что с тобой? — встревожился Арсене.

— Ничего, пройдет. Почему ты молчишь?

— Думаю о твоих словах. Сперва они показались мне чепухой. Но в том, что касается тебя лично, может быть, есть какой-то смысл… В самом деле, непочатый край работы! Как раз тебе по плечу. Трудностей там, конечно, хватает. А значит, есть куда силы девать. Ты наведешь там порядок, в этом я совершенно уверен. — Арсене помолчал, словно набираясь сил. — Но скажи мне, дорогой Максим, — он заговорил громче, — чем ты заполнишь пустоту, которая останется после твоего ухода? Подумал ты об этом? Принять на себя отстающее хозяйство. Это еще понятно… Как бы там ни было, у тебя есть надежда навести порядок и двинуться вперед. А как же быть с колхозом «Виктория»? Ты же растворился в нем, какой ты ни громадина; ведь в каждом колхознике твоя частица — слава богу, тебя хватило на всех! — засмеялся Арсене. Глаза его широко раскрылись, и Мога прочитал в них искреннее недоумение. — Кого бы ты ни оставил на своем месте, с него шкуру снимут, вот увидишь.