Лев Лондон - Строители

Одно время по тресту как тень прошмыгивал его худощавый главный инженер. Он робко заглядывал в отделы. Деятельные начальники разных служб, увидев его, тут же усаживали и принимались наставлять, требуя представления различных заявок и сводок. В серых глазах инженера появлялась тоска. Недельки через две он исчез.

Николай Николаевич хватался за голову: грибок вконец испортил показатели треста.

Вот туда и хотел перевести меня управляющий.

— Нет, Николай Николаевич, — твердо заявил я, — в это болото не полезу. — Я смотрел прямо перед собой, избегая пытливого взгляда управляющего.

— Так и знал, — спокойно сказал он. — Так и знал, что тебя придется уговаривать. — Он снова побарабанил пальцами по стеклу. — Ну что ж, начнем…

Я сделал последнюю отчаянную попытку:

— Не уговаривайте, Николай Николаевич, надо быть сумасшедшим, чтобы пойти туда.

— Сумасшедшим? — управляющий внимательно посмотрел на меня. — Скажу больше: начальником там сидит Шалыгин, самодур и демагог к тому же; и еще: сам я ухожу в отпуск, так что на мою помощь не рассчитывай. Ну как, совсем доконал?

В дверь постучали. Вошла Лида и строго сказала:

— Николай Николаевич, звонила из главка секретарша, просила передать, чтобы вы немедленно ехали.

Управляющий встал.

— Вот что, Виктор, — сказал он. — Понял ли ты, что коллектив, которым сейчас командуешь, тебе помог?

Я кивнул головой.

— Это хорошо, что понял. Теперь ты должен помочь другому коллективу. — Он вынул из кармана сложенный листок бумаги и, развернув его, положил передо мной. — Приказ о твоем новом назначении подписан. Если решишь остаться тут, порви его, обижаться не буду.

Он вышел. Я сказал секретарю:

— Лида, пожалуйста, на несколько минут меня нет.

— Даже для меня? — в комнату явился мой начальник Рубаков. Он плюхнулся в кресло и вытер платком свое большое лицо. — Как я спешил, а вот не застал, — хитро сощурился он. — Чего приезжал?

Я рассказал. Начальник рассмеялся:

— Николай дураков ищет, ловкий мужчина. Ты, конечно, отказался?

— Пока нет.

Он встал пыхтя, снял с крючка мое полотенце и вытер шею.

— Ну да, понимаю, хочешь для вида подумать. Он тебе уже третьему предлагает. Ну, вот что, рви приказ и позвони Николаю. А то, хочешь, я позвоню сам, пусть у меня инженеров не отбивает.

Он вдруг обиделся, еще больше покраснел, бросил на стол полотенце и, переваливаясь, вышел из комнаты.

Пробило час. В конторе стало тихо: все разбежались на обед. Я остался один. Так, значит, он предлагал не мне одному…

Не хочу писать, о чем я тогда думал. Все-таки не все можно написать, даже в своем дневнике. Я порвал приказ.

В Москве строителю трудно наблюдать природу. Тут есть все: и синее небо со стандартными облачками; и солнце, если хорошо поискать его за многоэтажными домами, наверное, найдется; при некоторой фантазии можно себе представить, что деревья, чинно высаженные вдоль тротуаров и подстриженные «под бокс», шелестят листвой. Но разве можно любоваться небом, когда на каждом шагу строителя удивляет новый кран, интересная стройка.

Я остановился у входа в «Новое» управление и по привычке оценивал дом.

В большой не по рангу приемной секретарь посмотрела на меня настороженно.

— Есть? — спросил я, взявшись за ручку двери с надписью: «Начальник управления».

— Пожалуйста, не входите, пока не доложу, — вскочила она.

Но я уже открыл дверь. Навстречу поднялся высокий человек с серым худым лицом. Несмотря на жару, начальник был в темном костюме и при галстуке. Он приветливо пожал мне руку, показал на стул:

— Присаживайтесь.

Ободренный приемом, я сказал:

— Назначен к вам главным инженером, если не прогоните. Зовут меня Виктор Константинович…

Но он не дослушал меня.

— Антонина Петровна, — тихо сказал он вошедшей женщине, — во-первых, прошу не задерживаться, когда я звоню вам…

— Ах, простите, пожалуйста, я принимала…

— …а во-вторых, — невозмутимо продолжал он, — сколько раз я вас просил докладывать о посетителях.

— Но я… я, — волнуясь пролепетала женщина.

Мне стало неловко:

— Секретарь не виновата, Александр Митрофанович. Это, если хотите, мой первый проступок на новой работе.

Он не обратил внимания на мои слова.

— Делаю вам последнее предупреждение.

Казалось, секретарша вот-вот расплачется, но она сдержалась и тихо вышла из кабинета.

— Слушаю вас. — К моему удивлению, он снова сказал это приветливо. — У вас, наверное, есть приказ?