Борис Гончаров - Эпизоды на фоне СССР 1936—58 гг. Книга 3. Часть 3—2

9 март.

1. Письма.

2. Рахманинов.

3. Концерт в ТГИ.

4. «Наши достижения».

5. Postskriptum.

«Ещё одно – последнее сказанье, и летопись окончена моя».

1.

К 8 Марта написал письма: маме и Серёже – с поздравлениями (Серёжке – 10 лет), Маргарите Ивановне Завражиновой – студентке какого-то московского ВУЗа и соседке по родному городу (это всё, что мне о ней известно… письмо и являет собой попытку – узнать несколько больше…).

2.

Зачёт по матчасти артиллерии (122 мм. гаубица образца 1938г.). Майор Свергун:

– Студент Рахманинов, назовите основные части затвора.

– Рукоять… (это то, что было ближе всего к нему)… боёк (это следующая по близости деталь).

– Ясно, Рахманинов. Ничего не выйдет.

– Когда можно прийти?

– Да теперь когда же? В воскресенье, наверное. Учите, учите – иначе никак нельзя. В воскресенье Рахманинов с товарищем по несчастью (зачётная сессия давно закончилась) пришёл в артпарк, разделся, разыскал тавот, закатал рукава рубашки и забил тавотом под ногтями, вымазал руки, лицо, брюки – весь «затавотился». Тоже сделал его товарищ… Всё это должно было, естественно, ошеломить майора, как доказательство рвения и прилежания в общении с гаубицей (образца 1938 г.). Это, возможно, так и было бы, но майор… не пришёл в этот день (возможно, он тоже знакомился… с другой «гаубицей» – своей ровесницей…). Мамам товарищей было что отстирывать. Зачёт всё же был проставлен. Сейчас собираем группу (человек 5) для поездки на практику в Воркуту: Вольдмер, Рахманинов, Юрочка Степанцев, Шаталов (гитарист), Сторов. Если попадём на одну шахту, «это будет номер, это будет цирк».

3.

8-го марта в ТГИ состоялся вечер, посвящённый 8-му же марта. Я обещал пригласить на оный Валентину Николаевну «со товарищи». 6-го я сходил в 13-ю школу (наш подшефный агитпункт) и узнал время концерта (без моего участия). За это профком в лице Нины Кузнецовой заплатил мне билетом и лекциями по рудтранспорту доц. Полежаева П.П. (я ходил во время лекции по рудтранспорту – пришлось упрашивать меня). Это билет № 1. Тася получила билеты на группу и с удовольствием отдала мне один… Это билет № 2. Левинский на вечере представлял всего 4 номера (он вёл конферанс): метро, романс, критика преподавателей за слишком «активное» участие в самодеятельности, доклад (приведён выше). Первые три номера – из новогоднего конферанса, последний написан специально к этому вечеру. За это комитет ВЛКСМ дал автору и исполнителю по билету – это билет № 3, а Серж Коренков после ознакомления с конферансом был так восхищён, что в порыве умиления отдал мне свой билет – это № 4, в знак того, что не придёт на вечер, где должен был выступать с отдельным номером («Пожарница», Ардова). Но Валерка заклеймил его позором за ренегатство. 8-го утром я вкупе с Ритой оформил газету «Горняк» (факультетскую) и, как участник редколлегии, был удостоен чести получить… билет на вечер – это № 5. Приглашаемые могли теперь прийти на вечер солидным соединением, что они и сделали. Перед вечером, на специальной конференции было принято коммюнике относительно закупки алкогольных напитков – Валерка Левинский, Лев Евдокимов, его друг и аз – грешный (первоначально – 1 литр). В общежитии еле дождался единственного утюга… В ТГИ «имел нетерпение» – выпить ещё до концерта граммов 150. Конферанс имел громадный успех, концерт – в целом прошёл хорошо, собой я был недоволен: выпитая досрочно водка, привела к анархизму в звукораспределении. Создаёшь звук, не зная, куда его вывезет. Такая бесконтрольность, как и везде, мало радует, т.б. меня. Но зато это давало «громкость», и наши «тонкие» ценители были удовлетворены вполне, что я вскоре и узнал от представителей зрителей. После концерта собрались в буфете все, с прибавлением Риты, Вали (любовь Валерки), Стасика (неожиданно-внезапная любовь Риты), Светы Синициной (синички – прямо по классицизму: порханье и порханье), Герки Гаврилова und so weiter. Набрали вина в буфете, конфет, еды… Огорчённый недовольством самим собой на концерте, я занялся тем, что показывал причиной своего огорчения внезапную любовь Риты. Сделать это было нетрудно. Я как следует выпил. А потом и вообще развеселился (в душе, конечно), когда увидел, что я понят именно так, как хотел. Все девочки смотрели на Риту с осуждением и откровенно были на моей стороне… Роль сыграна, и я был доволен хотя бы этим (у неё было искусственно создано мнение, что я имею её в своих мечтах и, не смотря на очевидную нелепость этого – для меня – она верила в это не одна)… Затем – танцы. Приехал Вартанян и… играл эстрадный оркестр. На десерт была милостиво принята Светлана Николаевна Кирсанова (будущий медиум). Губы мне понравились. В качестве «люби и саночки возить» было совершено путешествие пешком от «Гоголевской» до «Максима Горького». «… А утром: надо жить, учиться, побеждать. Как силу их сердец мне передать?!»… (Это – Гусева, кажется). В столовой не было пива для похмелья. Пришлось лечить головную боль терпением.