Аркадий Бухов - Жуки на булавках

– Ну-с, прощайте, – весело сказала она, надевая манто, – решайте свои семейные дела… Пилите вашего братца за истраченный рубль, советуйте ему жениться… У меня самой родственники… Позже я вам позвоню…

– Какая у тебя странная знакомая, – неопределенно произнес брат после ее ухода, – давно знакомы?..

– Недавно, – смущенно ответил я.

– Ты, кажется, что-то скрываешь…

– У него, может быть, есть причины скрывать от нас, – зловеще вмешалась жена, – но мне кажется, что только уже не прислуга…

– Что прислуга?

– Прислуга, которая так в курсе дел… Мы приходим, а она уже изволит докладывать: у барина любовница сидит…

– Ей-богу же, это…

– Это, конечно, твое дело, ты не маленький, но ты так упорно твердил, что целые дни работаешь…

– Да я, право же…

– Да ты не оправдывайся, смешно… Ну, пока прощай… Заходи…

– Вы ко мне…

– Да теперь к тебе неловко… Еще помешаешь…

Тяжелый дубовый клин нельзя вынуть сахарными щипцами. Его можно выбить только клином.

– Знаете что, Наталья Михайловна, – сказал я ей при последней, сильно зависевшей от нее, встрече, – вы завтра будете звонить ко мне?

– Буду.

– Не надо. Пожалуйста, не звоните.

Она с удивлением посмотрела на меня.

– Странно. Вы, может, хотите, чтобы я приехала сама?

– Именно не хочу. Понимаете, что значит: не хочу?

Она пожала плечами.

– Это же нахальство говорить женщине…

Я немного подумал и мягко ответил:

– Пожалуй, вы правы. Это нахальство.

– Вы меня хотите удивить и тем самым…

– Ничего не хочу. Понимаете?..

– Удивляюсь… В таком случае…

– Ну, что там… Прощайте…

– Прощайте… Только я думала…

– Что там думать…

Больше я не видел Натальи Михайловны. Кажется, года через два я встретил одного приятеля, который млел и сох около нее.

– О тебе часто говорим, – сказал он.

– А что? Рассказывает что-нибудь?

– А как же… Ты только не сердись… Все рассказывает. Чудак, говорит, он… Влюбился и нарочно придумал какую-то историю, чтобы поссориться…

– А тебе что она – нравится?

– Да нечего, брат, скрывать… Как и ты в свое время… Непосредственная такая, целостная натура, искренняя. Я теперь около нее живу. С родными из-за нее разошелся, да и с приятелями тоже… Оригинальная женщина…

Иногда я думаю: почему мы защищаем себя от дождя, грозы или ветра, и никто не додумался до какой-нибудь примитивной защиты от непосредственных, оригинальных натур, влезающих в чужую жизнь. Тем более, что и то средство, которое я испробовал, нельзя назвать особенно плохим…

1915

Есть шутники, преимущественно из молодых людей, не занятых определенной работой, которые легкостью выдумки и игривостью ее выполнения могут убить быка.

Обычно они выбирают предметом салонной шутки непроверенный слух о близости хозяина дома к одной из малоизвестных в городе портних, лысину одного из вспыльчивых гостей, неопределенность возраста хозяйкиной сестры; или просто дружески смеются над малолюдством похоронной процессии, устроенной недавно одним из присутствующих по поводу смерти горячо любимой жены…

Милая улыбка и нескрываемое желание повеселить окружающих незлобивостью шутки часто спасают неопытного весельчака от неожиданных последствий. Больше того, многие даже улыбаются, тепло оглядывая рассказчика и вскользь доставая часы и уходя сейчас же после такого рассказа. Но в большинстве случаев неудачная шутка портит карьеру рассказчика несравненно сильнее, чем даже удачное оскорбление словами одного из присутствующих…

Единственный день, когда шутникам дурного тона дается полная индульгенция на слова и поступки, – это первое апреля… И все же я помню, как четыре жестокосердых человека, не учтя этого дня, непоследовательно жестоко отомстили одному такому же скромному, ничем не выдающемуся человеку за одно его желание скрасить их серые будни веселой ординарной шуткой.

Мы сидели у Щиткова и пили чай, когда в коридоре резко задребезжал телефон.

– Иди ты, – сказал сам Щитков, – я устал.

– Я тоже. Я старше тебя, – ответил Женечка, размешивая ложечкой чай, – пусть он сходит.

– Позвонит и перестанет, – философски заметил Салицын, закуривая папироску, – какая-то жалкая машинка, может быть, в одну индикаторную лошадиную паровую силу, а из-за нее человек должен терять равновесие…

Потерял равновесие я. Я подошел к телефону и снял трубку.