Александр Фадеев - Разгром. Молодая гвардия

Отдельные эпизоды романа дают возможность проследить соотношение документа и художественного вымысла в произведении, увидеть, как создавал писатель обобщенные художественные образы.

В романе есть яркая сцена ночного рассказа Сережки своей сестре о полковнике Сомове, часть которого стояла насмерть под Верхнедуванной. Весь эпизод — драматичный и простой — рисует нам и рассказчика, плачущего при воспоминании о происшедшем, и самого героя, назвавшего себя: «Запомни, как звать меня, — Сомов. Сомов, Николай Павлович. Когда немцы уйдут или ты к нашим попадешь, отпиши в Горьковский военкомат, чтобы сообщили семье и кому следует, что, мол, погиб с честью…» (глава 12).

Отвечая на письмо своей читательницы — Л. И. Сомовой, разыскивавшей мужа, пропавшего без вести во время войны, А. Фадеев писал:

«Николай Павлович Сомов, упоминаемый в моем романе «Молодая гвардия», является лицом вымышленным. Узнав из биографии Сергея Тюленина, что он принимал участие в боях против немецко-фашистских захватчиков в составе одной из частей Советской Армии в период отступления от Ворошиловграда, и не имея никаких конкретных материалов о том, как это все происходило на самом деле, я вынужден был прибегнуть к вымыслу, чтобы сделать этот эпизод совершенно конкретным» (А. Фадеев, Письма…, стр. 496–497).

В музее «Молодая гвардия» хранится «Голубая книжка» Ульяны Громовой. Это выписки из прочитанных книг, статей, почему-либо дорогих ей. В романе А. Фадеева воспроизводятся отдельные из этих записей, которые перемежаются с дневниковыми (в главе 31), хотя указаний на то, что Ульяна Громова вела дневник, нет. И в данном случае, прибегая к вымыслу, А. Фадеев раскрывал внутренний мир своей героини, — сдержанной, несколько замкнутой, — предположив, что именно таким натурам свойствен самоанализ, который они доверяют только дневнику. Ульяна показана «наедине с собой и своей жизнью», и обращение к дневнику для нее так естественно.

Еще один пример. В романе с беспощадной правдивостью рассказано о жизни Игната Фомина (глава 28). Приказ штаба о казни полицая Игната Фомина выполняют под руководством Ивана Туркенича Георгий Арутюнянц, Сергей Тюленин и Радик Юркин (глава 41).

В Краснодоне не было человека, подобного Игнату Фомину. Иван Туркенич сообщает, что в казни двух полицаев в конце сентября 1942 года, в парке, участвовали В. Борисов, В. Пирожок, М. Григорьев и И. Туркенич («Молодая гвардия». Документы и воспоминания…, стр. 66–67). Однако И. Туркенич ничего не говорит о решении штаба и суде над изменниками родины.

Вполне понятно, что цели романиста в этом конкретном случае были значительно сложнее, чем простое воспроизведение происшедшей в Краснодоне казни двух полицаев, прислужников оккупантов.

Создавая образ Фомина, А. Фадеев не знал истории изменника родины В. Подтынного, служившего в краснодонской полиции и разоблаченного лишь в 1959 году. В данном случае художественный вымысел оказался «схожим» с подлинной, страшной правдой жизни.

Многие образы романа А. Фадеев называет вымышленными, собирательными, подчеркивая, однако, что «во всех случаях» материал, из которого он лепил эти образы, «почерпнут из живых фактов жизни»: это Матвей Шульга, Фомин, боец Каюткин, генерал по прозвищу «Колобок», шахтер Кондратович и другие.

Например, создавая образ Шульги, А. Фадеев художественно синтезировал рассказанные ему подпольщиками Ворошиловграда случаи, «схожие с историей Шульги». «Фигура Шульги, — отмечал А. Фадеев, — собирательная, в соответствии с замыслом романа, содержащего в себе и критику». В процессе работы над романом этот замысел углубляется сопоставлением характеров и поведения Шульги и Лютикова. Намечая сцену беседы Проценко с Лютиковым и Шульгой, писатель заканчивает ее такой пометкой: «Далее два пути: путь Лютикова и путь Шульги» (Архив А. Фадеева). Интересно, что основные авторские концепции характеров, событий, сложившиеся еще в период создания первой редакции романа, сохранились в своем основном содержании в окончательном тексте второй редакции. Такова, например, концепция характеров Матвея Шульги и Евгения Стаховича.

В романе совсем не упоминается Виктор Третьякевич. Не упоминается и Г. Почепцов, который, как было известно А. Фадееву (материалы архива писателя), выдал полиции «Молодую гвардию» сразу после ареста Мошкова, Третьякевича и Земнухова. 29 августа 1943 года «Ворошилов-градская правда» поместила сообщение о суде над изменниками родины Кулешовым, Громовым и Почепцовым.