Владимир Писаревский - На месте зеленой беседки

Это я, просто ответила девушка.

Юрий недоверчиво покосился, будто сомневаясь.

— Что вы так смотрите? — бегло оглядев себя — все ли в порядке, — спросила Ильина.

— Просто я иначе вас представлял. Я от Архипова.

В подтверждение своих слов впервые за сегодняшний день без стеснения снял шляпу.

Изумление и радость появились на лице Ильиной. Она схватила гостя за руки и буквально втащила в прихожую, забрасывая вопросами:

— Ну как он там, Валера? Да что же мы стоим в дверях. Раздевайтесь, проходите в комнату. Он здоров? Письмо с вами прислал? Я давно не получала весточек. Все больше через деда.

Войдя в комнату, Юрий поздоровался с поднявшейся с тахты девушкой чуть моложе его. Та непринужденно протянула руку и первая представилась:

— Надя.

— Юра, — ответил он, пожимая руку.

— Ну и молодцы, что сами познакомились, — раздался сзади Валин голос. — Садитесь, сейчас чай поставлю.

То ли Надя слышала вопросы, какими Валя засыпала его в коридоре, то ли вид его головы все сказал, но только она, быстро пробежав по нему глазами, спросила с нескрываемым любопытством:

— Вы давно оттуда?

— Сегодня.

— Ну и как там?

— Четыреста двадцать восемь.

— Что значит «четыреста двадцать восемь»?

— А что значит «как»?

Девушка растерянно заморгала ресницами, потом собралась обидеться, но, видно поняв бессмысленность вопроса, рассмеялась.

Невысокого роста, полненькая, с длинными вьющимися волосами, приятным открытым лицом, она чем-то напоминала игрушку-колобок с нарисованной улыбающейся во весь рот рожицей. Почудилось: слегка толкни — и покатится по полу, рассыпая во все стороны смех.

— Что у вас так весело? — спросила хозяйка, заглянув в комнату. Она внимательнее, чем раньше, посмотрела на Иванникова и снова исчезла.

— Надя! — позвала она. — Помоги мне.

— Сей момент, — откликнулась та, кивнула новому знакомому, — мол, ничего не поделаешь, сами видите — и покатилась на кухню.

Оттуда донесся шепот, заглушаемый смехом.

Юра подошел к трюмо и изучающе посмотрел на себя. В магазине неудобно было разглядывать, а сейчас в самый раз: зеркало чуть не в рост человека, особенно если отойти, и никто не мешает.

Вообще своим видом он остался доволен. Одежда, правда, не броская, но сшита хорошо.

Пройдет месяц-другой, отрастут на голове волосы, скроют неприкаянно торчащие уши — и выйдет «парень хоть куда».

В зеркале увидел появившуюся в дверях Надю.

— Помогите, Юра, — попросила та. — Пододвиньте журнальный столик к тахте.

Юра снял стопку книг и увидел фотографию в резной деревянной рамке, с которой улыбался Валерка. Он взял ее в руки и нащупал слева неровную линию.

Вспомнилось, как однажды в старые, недобрые для них времена по дороге к автомобильному магазину Валерка ни с того ни с сего предложил сфотографироваться. Зашли в первую попавшуюся фотографию и запечатлели себя на память.

Так помогите мне, Юра, — напомнила девушка, возвращая его и сегодняшний день.

Да, конечно, извините, — забормотал он и засуетился вокруг столика, не выпуская фотографии из руки.

«Если Ильина держит его на видном месте, значит…»

Вошедшая в комнату Валя прервала его мысли.

Зачем ты меня отрезала? — неожиданно для себя спросил он, встретившись с ней взглядом.

А зачем ты мне нужен? — Валентина пожала плечами.

А он тебе нужен?

Конечно, — просто сказала она.

Даже сейчас, после всего, что случилось? Даже через несколько лет? Ведь ему еще так долго сидеть!

Он всегда мне нужен, Юра. Только не понимаю: зачем ты затеял со мной игру?

Грусть и упрек слышались в голосе.

Потому что я действительно от Валерки. Как его представитель.

Ты много на себя берешь, Юра. Мне никакие, даже самые полномочные представители не могут его заменить. Мне нужен он, только он один.

Надя уже расставила чашки, разлила чай и тихо села на тахту в уголок, поджав под себя ноги. Она не сводила глаз, поняв, что Валя встретилась с тем самым Юрой Иванниковым, о котором не раз упоминала, рассказывая о своем Валере.

Я не виноват, что получил меньше и освободился раньше, — тихо сказал Юра.

Да я в этом и не виню. Только не надо было пользоваться тем, что в тебя в первую минуту не узнала.

Извини. Сам не знаю, почему так глупо вышло.

Ты уже не сопляк. Поэтому надо думать, имеешь ли право и заслужила ли я. Ну, будет! — Она тряхнула головой и другим тоном сказала: Садимся пить чай, а то остынет. Да и Надюша заскучала. Давай отметим твое возвращение.