Вадим Собко - Ключ

Один раз, уже окончив политехнический, уже инженером став, попробовал. Был в Киеве богатый купец Гальперин; пароходов его по Днепру ходили десятки, если не сотни. В доме на Банковой, где он жил, сейчас разместился Союз писателей, а контора его была на Подоле, неподалеку от пристани. Вот ему в ту контору Звершковский и продал кассу, сделанную Журавлевым. А я эту кассу знал как свои пять пальцев, можно сказать, видел ее не то что при рождении, при зачатии и открыл ее, не ломая, ключом, сделал три варианта, вот один и подошел. Взял одиннадцать тысяч — тогда это громадные деньги были, — поехал за границу, в Париж, и промотал их, просто пропил в хороших компаниях. Дурак был. Отец одобрил мою поездку за границу и со своей стороны немного подкинул, письма к своим деловым знакомым дал. Полиция, конечно, крик подняла: касса цела, а денег нет! Никого не нашли…

А я вернулся в Киев спокойно, только новая думка меня осенила. Не забывай, я тогда уже инженером с высшим образованием был. А мысль такая: заиметь универсальный ключ, которым можно было бы открыть любой сейф! Ведь в больших отелях (и за рубежом и у нас) каждому жильцу дают свой ключ от комнаты, а у горничной есть такой, который все комнаты открывает, он паспортом называется. Правда, не так уж много комнат на каждом этаже, значит, и замков немного. Ну, а если собрать много данных, то нельзя ли, пусть не для всех сейфов, а только для какого-то определенного их класса, подобрать ключ? Можно, наверняка можно! Только не знал я тогда, что мысль эта ко мне постучалась рановато, не доросла еще до нее тогдашняя техника, и продолжал собирать все данные о сейфах и ключах.

Старый Вовгура закрыл глаза, застонал, долго молчал, отдыхая, а потом вновь ожег горячечным взглядом и сказал:

— Не бойся, я пока не помру!.. Ну вот, настала революция. Отец мой, Остап Семенович Вовгура, когда пришли к нам реквизировать ценности, взял да и помер. Или от горя, или от страха, сказать трудно. Комиссия сейф открыла аккуратно, ключиками, но ничего интересного, кроме николаевских денег, обесцененных и аннулированных, не нашла. А я похоронил отца и вот тут-то, можно сказать, и развернулся на полную катушку. Власть чуть ли ни каждый день меняется, буржуазия сбежала, а сейфы остались. Конечно, буржуи, кровопийцы народные, убегая, главные ценности с собой захватили, но кое-что все же осталось. А некоторые и просто не успели убежать. И стоят пустые особняки или конторы с сейфами. Вот тут я поработал! Сколько я их открыл — и сосчитать невозможно. И не думай, что я их «медвежьей лапой» ломал или «гусиной лапкой» резал. Для «медвежатников» это черная работа, а я работал по науке, интеллигентно, хорошо зная, как замок устроен, где и сколько надо дырочек просверлить, где молоточком стукнуть, куда щупом залезть. Щелкал я сейфы, как орехи. Когда сейф открыт, то о его ключе можно составить полное представление, это не трудно, ежели ты специалист с высшим техническим образованием. И вот ключ от каждого взятого мной сейфа я детально описывал, со всеми размерами, точно. Я еще даже не знал, для чего это делаю, думал так, для практики, а на деле вышло — для тебя.

— Для меня? Ну нет, пустой номер, — сказал Демид.

— Молчи и слушай. Ну вот, в один особняк зашел я прямо днем, хороший там стоял сейф, фирма Сан-Галли из Петербурга. И только начал я работу, слышу: «Руки вверх!» Сотрудники ЧК. «Гражданин, вы арестованы!» Оказался в тюрьме. Скверная была тюрьма, голодная, времен гражданской войны, сам понимаешь. Повели меня на суд, все им ясно. Расстрелять паразита Вовгуру Аполлона Остаповича решили. А тогда председатель революционного трибунала говорит: «Расстрелять всегда успеем. Пусть он нам поможет. Советской власти буржуйские ценности ого как нужны, голодает народ. Из тюрьмы водите на работу под конвоем». И я ходил. Открываю, бывало, сейф в присутствии комиссии, есть там что-нибудь для них или нет ничего, а у меня новая запись в тетрадке.

Тут Деникин на Киев попер, красные отступили, я очутился снова на воле и замер, притаился. Когда вновь пришла Советская власть, пошел на завод металлических изделий на Подоле. Этакий честный беспартийный специалист с зарплатой в восемьдесят два рубля. Еще раз попробовал счастье и сорвался. Взяла меня милиция прямо по горячему: без напарника работал, открывать сейф без готового ключа дело долгое, предупредить меня было некому, вот и сел я на десять лет. Отсидел, а мечту свою не оставил. Снова, уже наученный горьким опытом, пошел работать на завод, туда часто привозили сейфы, и все ключи я измерял, подозрений это ни у кого не вызывало. А записи мои все росли и росли.